Гирей – моё детство. Николай Дмитриевич Попов
период, дядя Ларя врезал дополнительный трубопровод, который протянул в слесарно-столярную мастерскую с выходом в шкаф для инструментов.
В нужный момент, когда в кадушке через 7-8 дней брожение прекращалось, сливалась и отжималась брага и выливалась в водный отсек титана. В топку закладывались и поджигались дрова… Здесь начинало кипеть, а в шкафу в трехлитровую банку капало и лилось.
В качестве информации к размышлению: в те времена в магазинах Гирея водку не продавали – её никто не покупал…
Элементарная арифметика: 0,5 самогонки стоила 1 рубль, можно, если очень захотеть, приобрести ту же 0,5 чистого медицинского спирта за 4 рэ, из которой можно сделать две бутылки водки, а водка стоила 2,67… Да! Гирей не пополнял бюджет страны прибылью от водки.
Ну, а дядя Ларя, после промывки агрегата, совершал вторую перегонку, доведя градус спиртов в напитке под названием «Кальвадос» до 60… И назначалась дегустация. Главным дегустатором приглашался дядя Федя Хромой.
Он присаживался на скамейку с краю стола, справа рядом приспосабливал костыль и на него укладывал свою короткую ногу.
В стограммовую стопочку наливался «Кальвадос Чубука», от которого несло вонью, превышающей амбре свинарника.
Морщась, дядя Федя вертел носом в поиске беcсмрадного пространства… нашёл за левым плечом… набрал воздуху… затаил дыхание… с открытым ртом запрокинул голову и вылил содержимое стопки прямо в пищевод, минуя вкусовые рецепторы языка и нёба… выдохнул: «Х-х-х-у-у-й…», ударяя заячьей дробью по груди…
В мгновение ока дядя Ларя подсовывает небольшой солёный огурчик, который в секунды, как пропущенный через мясорубку, исчезает во рту и проглатывается одним движением.
Дядя Федя закряхтел, запыхтел, хлопнул поверх живота.
– Ларик, прошло и легло… требуется добавка…
«Ларик» наполнил стопку, придвинул тарелку с огурцами, салом и горчичкой.
Дядя Федя посмотрел на стопку, как на клопа, которого надо уничтожить зубами. Зажимает нос и залпом, в один глоток, отправляет напиток по назначению… сморщившись, дёргается кверху, будто ему воткнули клизму, и трепет промчался по всему телу… и тщательно пережёвывает сало, изгоняя изо рта жгучую зловонь.
– Бог любит Троицу, – в третий раз льётся смрадный напиток.
Дядя Федя смотрит на стопку, как роденовский «Мыслитель»… и обдуманное приводит в исполнение: обхватывает стопку губами, запрокидывает голову и в одно мгновение «кальвадос» оросил внутренности… Старательно пережевав пару ломтиков сала с горчицей и огурчик, выдаёт свой вердикт:
– Вещь сильная и настолько же зловонная… не в дрожжах дело… Суть в яблоках – собрал ведро и в кадушке пусть бродят, а не гниют… подсыпаешь яблочки, подсыпаешь сахарку, подбрасываешь дрожжей…
– Подумаю, Федя… подумаю.
– Думай, Ларик, думай… А теперь ставь себе стопочку… Мне интересно, как ты будешь гавриться от своего самогона… яблочного… И поговорим по технологии детально и, вообще, о жизни, о бабах… Сало у тебя отменное,