Звезда Серафима Саровского… Звезда любви…. Лора Козловская
вот… – тяжко вздохнул Михаил, – всё еще болит на сердце рана после расставания с родителями. Опять же… вина меня гложет, что редко и помалу бываю с ними. Ох, гложет-гложет… И вообще… – устало махнул он рукой, – я только сейчас ощутил, что нет ничего роднее для меня того маленького домика в деревне, в котором прошло моё детство и в котором оставил я своих отца и мать… Вспомнилось мне сейчас, – снова пустился он в воспоминания, – как просыпаюсь утром у себя дома, в Каленевцах, а в доме уже никого. Все по делам давно разбежались. Чисто, уютно, спокойно в доме. На окошках белые льняные шторки, обвязанные кружевом… Пчела жужжит и бьется в стекло… Печка топится… Дрова потрескивают… На столе завтрак меня дожидается. Чувствую, не хочется мне вставать, хочется еще поваляться. Обниму подушку, большую, мягкую – и продолжаю лежать, наслаждаясь покоем. За окном то гуси гогочут, то петух прокричит, то курица сообщит, что яйцо снесла. А вот и матушка потихоньку, чтобы не разбудить меня, с крынкой парного молока в руках в дом пробирается. Маленькая такая… Лицо уставшее, ручки натруженные. Молока для меня к завтраку принесла… Ох-х-х… – навернулись на глаза Михаила слезы… – Ох-х-х, – принялся он обмахивать себя руками, чтобы не дать новой волне страданий овладеть им…
– Ну, всё!.. Хватит!.. Ни на какой бал мы не едем! – вдруг сказал, как отрезал, Станислав. – Какой тут, к черту, бал, когда от тебя сплошные стенания! Хоть на самом деле оглобли в Каленевцы разворачивай!!!
Поняв, что Станислав и в самом деле устал от его хандры, Михаил виновато улыбнулся:
– Всё, братишка, сдаюсь! – поднял он кверху обе руки. – Понимаю, что не прав… Понимаю… Поэтому постараюсь эту тему больше не затрагивать. Успокою себя тем, что в следующий приезд к родителям поживу у них подольше да привезу им подарков побольше. Всё!.. Даю слово, Станек. Это всё! – несколько раз глубоко вздохнул и выдохнул он…
Между тем, ярко малиновый диск солнца все увереннее и увереннее держал путь в сторону горизонта, окрашивая перьевые облака, разбросанные по всему небу, в такой же ярко-малиновый, как и оно само, цвет. Гомон птиц начал стихать… Коляска друзей, запряжённая двумя резво бегущими рысаками, накручивала своими колесами- «дутиками» последние километры пути, остававшиеся до имения господ Медведских.
– Ты вот что, Станек, введи-ка меня в курс дела, что за барышни на балу у господ Медведских будут? – поинтересовался Михаил у Станислава. – На кого из них есть смысл обратить своё внимание, а на кого и времени-то терять не стоит. Я же никого там не знаю. Да расскажи, наконец-то, кто они такие, эти господа Медведские…
– Действительно, – спохватился Станислав, – едешь на бал и не знаешь, к кому едешь!.. Ну что ж, братишка, постараюсь ввести тебя в курс дела. Так вот… господа Медведские, скажу я тебе – это очень старинный и богатый род!
– Это и без твоих пояснений очевидно…
– Ты так считаешь?
– Уверен!..
– Уверен?.. Тогда есть одно небольшое Но! На самом деле, род Медведских богатым