Пугачев и его сообщники. 1774 г. Том 2. Николай Федорович Дубровин
казака Василия Митрофанова, который 22 февраля потребовал от осажденных полной покорности государю. Митрофанов писал, что все города «государственные, царственные, настольные и прочие российские, от первого даже до последнего, окроме половины Тобольской губернии», покорились государю и принесли «благополучное подданство». Он советовал осажденным не проливать напрасно крови и не навлекать праведного и неизбежного гнева его величества.
Монастырцы в тот же день отвечали, что если Петр III действительно жив и после клятвенного отречения от престола имеет законную причину принять опять скипетр Российской империи, то чтобы шел он в один из столичных городов, Петербург или Москву, и там объявил манифест о вторичном вступлении своем на престол.
«А то рассудите сами, – писали монастырцы[290], – что мы, будучи обязаны присягою должного подданничества всероссийской монархине, государыне императрице Екатерине Алексеевне и ее законному наследнику, как можем увериться пришедшему неведомо отколь, не в столицу российскую, но в один Оренбургской губернии край и в полые места человеку, без всякого доказательства, назвавшемуся таким большим по России именем, ибо и апостол в своем послании говорит: не всякому духу веруйте, но искушайте духи, аще от Бога суть; яко мнози лжепророцы изыдоша в мир».
Необходимость человеку, назвавшему себя государем, идти прежде всего в одну из столиц осажденные доказывали словами Спасителя, глаголавшего: «Не входяй дверьми во двор овчий, но прелазя инуде, той тать есть, и разбойник, а входяй дверьми пастырь есть овцам. Сему дверник отверзает и овцы гласа его слышат; и свои овцы глашает по имени и овцы по нем идут, яко ведят глас его; по чуждем же не идут, но бежит от него, яко не знают чуждого гласа. А вы же сами, еще не разобрав о истинности, прельстились к неведущему, да и нас прельщаете со стремлением невиннопролитием крови сынов российских и подняли оружие на святую обитель».
Монастырцы просили мятежников отойти без наказания Божия и обратиться в повиновение законной монархине. «Думается нам, – прибавляли они, – что вам, упражняющимся в ваших произведениях, не доставалось времени видать и читывать манифеста, за собственноручным ее величества всемилостивейшей государыни Екатерины Алексеевны подписанием о предводителе вашем [Пугачеве], то для пропитания при сем вам посылается один с тем, чтобы вы, по прочтении при собрании вашей партии, имели сюда оный обратно прислать».
Пугачевцы не отвечали, но спустя несколько дней, и именно 1 марта, в монастыре заметили приближение со стороны Шадринска новой толпы мятежников. Соединившись с теми, которые осаждали Долматов, и наскоро переговорив с ними, инсургенты в беспорядке стали отступать по дороге к Челябинску. Осаждавшие последовали за ними, и монастырь был спасен, к удивлению скрывшихся под защиту его стен. Поводом к столь быстрому отступлению было разосланное Деколонгом объявление, в котором он требовал покорности и писал, что «с состоящими при мне войсками, коих не менее
От 22 февраля 1774 г.