Ледяная кровь. Элли Блейк
какое-нибудь судно, уплыть. Но если солдаты ждут от меня именно этого, то они будут следить за каждой дорогой, проверять каждый причал.
Но больше всего меня мучила совесть. Она взывала ко мне. До тех пор, пока жив король, всегда будут капитаны и разорительные набеги на деревни – до тех пор, пока мой народ не будет полностью уничтожен. Когда Аркус и Брат Тисл пришли в тюрьму, они дали мне шанс, предложив нанести удар по королю. Я не знала, верить им или нет, но согласилась, потому что это было лучше, чем умирать медленной смертью.
Но что, если у Аркуса и Брата Тисла был реальный план свержения или убийства короля… и я была его частью? Я была слишком напугана и слаба и не думала, что могу чем-то помочь. Но, увидев страдания, которые явились результатом моего побега – сожженные деревни, оставшиеся без крова люди, маленькая девочка, задыхающаяся от того, что все лекарства сгорели вместе с домом, – я должна была хотя бы попытаться.
Мои помыслы не были благородны. Нет ничего благородного в жажде мести. Речь шла о достижении собственной цели – убийстве короля. И больше никому не придется страдать из-за меня.
Сориентировавшись по звездам, я повернула Маслице к аббатству.
После нескольких неверных поворотов и блужданий по кругу в течение следующих нескольких дней мы оказались в густом лесу, примерно в дне пути от аббатства, и пробирались сквозь чащу деревьев с облезшей серой корой под таким же серым небом. В полдень свинцовые облака прорвались снегом, крупные хлопья которого качались на ветру, как крошечные салфетки, связанные из шелковых нитей. После обеда ветер сменил направление и задул с севера. Снег сменился ледяным дождем. Крупинки льда отчаянно шипели, касаясь моего лица. Вскоре я так замерзла, что я больше чувствовала щек.
Внезапно ветер набрал силу, в одно мгновение все вокруг стало ярко белым. Метель колола глаза невидимыми иглами, заставляя меня плакать. Не было видно ни зги. В такой белой тьме мы могли случайно оказаться на краю обрыва и упасть.
Не так давно, когда дул лишь легкий игривый ветерок, мы прошли мимо углубления в скале, наподобие пещеры. Нам надо было укрыться там. Ведь я знала, как опасна метель в горах.
Проклиная себя, я снова потянула поводья. Я не сомневалась, что переживу ночь – мой дар не даст мне замерзнуть. Но Маслице… Она беззащитна перед холодом. Температура резко упала. Нам надо вернуться назад и найти эту пещеру.
С другой стороны, мы могли быть в нескольких часах езды от аббатства. Я не знала, как долго мы блуждали по лесу.
– Идем вперед, – сказала я кобылке. – Снег слишком сильный, чтобы возвращаться назад. Ты ведь найдешь свой дом, девочка?
Я подтолкнула ее, и она поплелась дальше. Знала ли она, куда идти, или нет, но шла все медленней и медленней и, наконец, через пару часов остановилась.
– Ну, еще чуть-чуть, – попросила я ее, растирая ее покрытую льдом шею.
Но, честно говоря, сориентироваться в этом бесконечном белом мареве не было никакой возможности. Я соскользнула с Маслица и приложила руки к ее