Древо жизни. Генрих Эрлих
только вызвал, – проворчал Аркадий Иосифович.
– Да это Сечной вернулся, я его в райотдел спровадил, – пояснил Северин.
Но оказалось – кинолог с собакой. Вся бригада вывалила на улицу. Следить за работой Мухтаров – излюбленное развлечение, тут же и пари – только до обочины или что-нибудь все-таки найдет. И почти сразу примчался Сечной.
– Чего-то ты долго, – без нотки сожаления сказал Северин.
– Да пока всех построил, пока изъятие оформил, – махнул рукой Сечной.
– Чего изымал-то?
– Да карточки регистрационные. Знаете, сколько людей в этой халупе проживает? Ни в жизнь не угадаете – сто девяносто четыре!
– А ты прав оказался, Микола Трохимыч, – повернулся Северин к участковому, – нехорошее это место.
– А я тут при чем? Я тут ни при чем! – буркнул участковый, уворачивая, впрочем, глаза.
– Нашего-то нет? – спросил Северин у Сечного.
– Я просмотрел последнюю неделю, вроде нет.
Северин удовлетворенно кивнул, как будто и не ждал ничего другого. Он отошел к своей бригаде, чтобы сообщить об очередном проколе. В это время из дома вырвалась овчарка на длинном поводке, заметалась по тесному дворику, принюхиваясь, рванулась в сторону калитки, но тут же остановилась и принялась облаивать Сечного, припадая на передние лапы и делая вид, что сейчас прыгнет на него и разорвет в клочки.
– Фильм «Омен» помните? – тихо спросил фотограф Михаил у Северина. – Там вот так же собачки на того дьяволенка бросались. Чувствуют собачки нечистую силу!
Северин фильм помнил и понимающе усмехнулся. Остальные с интересом наблюдали, как поведет себя в этой ситуации прокурорский пшют. Сечной оказался неробкого десятка, он строго посмотрел на собаку и тихо сказал: «Чего брешешь? Работай!» И собака отбежала от него, немного даже поджав хвост, и вновь заметалась по дворику, принюхиваясь.
– Кстати об «Омене», – сказал Северин фотографу, – помнится, собачки там разные были, иные и служили этой самой силе.
К всеобщему удивлению Мухтар рванул не на улицу, а мимо дома, через заброшенный сад, через дырку в штакетнике на задах к видневшимся неподалеку многоэтажкам. Но уже метров через пятьдесят сел, как бы поджидая бегущих следом людей и призывая их подивиться вместе с ним. А подивиться было на что.
– Тут у нас овражек, в него весь мусор всегда скидывали, а теперь вот засыпают, красоту наводят, – выпалил догнавший Северина участковый, но тут же и замолчал, уставившись вместе со всеми на открывшуюся картину.
Овражек был почти полностью засыпан песком, аккуратно разровненным. Посередине песчаной полянки был небольшой, в полметра, кратер, как будто что-то вырвалось из-под земли. Но краям кратера виднелись следы рук, борозда метра в два, как будто кто-то полз на коленях, потом человеческие следы, которые вели прочь от кратера в сторону домов.
– А я не верил! – выдохнул участковый.
– Чему ты не верил? – недоуменно спросил Северин.
– Да вот в газетах писали,