Жан, сын Флоретты. Манон, хозяйка источников. Марсель Паньоль
завесу плюща, покрывающего отвесную каменную стену. Там, за длинными свисающими до земли ветвями, сунул старое ружье в узкую горизонтальную щель между двумя слоями известняка и заложил его гравием, землей и мхом. Покончив с церемонией погребения, Пико-Буфиго, встав по стойке «смирно», отдал упокоившемуся ружью честь, вернулся домой и заперся на ключ, но, вместо того чтобы открыть ставни, зажег керосиновую лампу. Соединив руки над головой и наблюдая за тенью, которую отбрасывает на стену, он исполнил танец: это был танец возмездия за поруганную честь. После чего подогрел оставшийся во фляжке кофе, выпил его, лег и безмятежно заснул.
Жена Симеона, не будучи особой нервического склада, в первую ночь не особенно беспокоилась из-за отсутствия мужа: она подумала, что, вероятно, появление жандармов вынудило его пуститься наутек и сделать огромный крюк. Но на утро третьего дня она вспомнила о том браконьере из Бастид-Бланш, которого Симеон несколько дней назад избил в холмах до полусмерти (муж рассказал ей о драке, слегка преувеличив свои подвиги), и во второй половине дня отправилась к деревенскому сторожу заявить об исчезновении супруга.
Тот ей ответил, что «ему на это начхать»: в этот момент он был занят игрой в маниллу[13] под навесом из виноградных лоз в кафе Шавен, а когда она стала не очень-то почтительно настаивать на своем, заявил ей, что, будь у него такая жена, он давно бы уже и сам провалился под землю.
Ей пришлось одной в сопровождении пса отправиться в холмы на поиски мужа.
Оттого ли, что она несколько раз бывала с ним в холмах, или, может быть, следуя чисто женской интуиции, но к вечеру она уже шла вслед за собакой по роковой тропинке; та вдруг стала повиливать хвостом, с лаем нырнула в кусты и весело принесла хозяйке черную шляпу, в которой все еще лежала часть черепной коробки в форме блюдечка с волосами; найти все остальное не составило никакого труда.
Об убийстве были извещены жандармы; заливаясь слезами, жена Симеона поведала о драке и в подробностях описала возможного убийцу, который, кстати, в рассказе мужа был представлен более высоким и сильным, чем на самом деле.
Поэтому-то жандармы, которые разыскивали великана, к Пико-Буфиго заявились только через неделю. Они пригласили его следовать за ними, захватив с собой свое ружье. Он ответил, что у него нет при себе ружья, поскольку его «намерлес» все еще находится у оружейника, которому почтальон передал его на прошлой неделе. Они перерыли всю ферму и нашли только дюжину ловушек для кроликов: Пико-Буфиго с большим чувством объяснил, что хранит их в память о покойном отце, царствие ему небесное, и что сам он знать не знает, как ими пользоваться.
Тем не менее они увели его в жандармерию в Обани, где его очень долго допрашивал какой-то лейтенант. Он совершенно спокойно отрицал свою вину и даже ответил на некоторые вопросы следователя так, что рассмешил его. Но в тот самый момент, когда Пико-Буфиго уже думал, что его вот-вот отпустят домой, коварный следователь положил на стол медную пуговицу