М2. Дмитрий Александрович Берестовой

      Весенний снег прекрасен

      для парня из Мали,

      а москвича сугробы

      изрядно заебли.

      И пусть плохой погоды

      в природе не бывает.

      Весна, набравшись где-то,

      морозами рыгает.

      Денег нет у церкви, пусто,

      на Христа не подают,

      и цыганка тянет руку,

      потревожив мой уют.

      Спорит с дворником дворняга

      за трофеи из бачка.

      Зайчик солнечный мигает

      с рюкзакового значка.

      Ветер кружит упаковку,

      чей-то завтрак на бегу.

      Я несу домой селедку,

      выпить есть, но не могу.

      Нельзя не полюбить Париж,

      пускай в кармане медный шиш,

      и ни вина, ни булки.

      Вершина башни Монпарнас

      откроет дивный вид для вас,

      где Эйфель, Лувр и Сакре Кер

      и чудо-переулки.

      Вот Люксембург, дворец и парк,

      где летом, если очень жарко,

      спасительные тени.

      Здесь где-то мушкетеры дрались,

      поэты тихо напивались,

      и я гуляю к Сене.

      Огни ночного Пантеона

      для римлянин пускай не ново,

      не менее теплы.

      И в каждом шаге, в каждом вдохе

      здесь собираю счастья крохи

      и экономлю сны.

      Сюда вернусь, когда – не знаю,

      и пусть Москва моя родная

      нисколько не ревнует.

      Париж, на то он и Париж,

      пока с открытым ртом стоишь,

      он сердце тихо, не спросив,

      у каждого ворует.

      В бокале вино, за окном Ле-Бурже,

      каждый из нас парижанин в душе.

      Вот, например, пастух из аула,

      очень похож на Азнавура.

      А каждый второй диспетчер Мосгаз,

      знает нетленки певицы Zaz.

      И кто, вы скажите, нам может быть ближе,

      чем африканская часть Парижа.

      Россия, она ведь как Африка,

      также далека и широка.

      Коты, они повсюду,

      где кофе и уют.

      Коты, они не просят,

      им молча отдают.

      А если ваша кошка

      к тому же и ластится.

      Вам, как бы ни старались,

      придется согласиться.

      В Ялте дожди и туманы,

      на Камчатке метель.

      А я с тобой словно пьяный,

      не покидаю постель.

      Замерзает Чукотка,

      Питер и даже Штаты.

      А на соседней подушке

      греется ангел пернатый.

      Дует, шумит, грохочет

      океан тоже где-то.

      У нас,