Семейная хроника. Татьяна Аксакова-Сиверс
Бибиковых Александре Алексеевне, бывшей замужем за Василием Владимировичем Воейковым. В описываемое мною время старика Запольского уже не было в живых. Сильно заложенное Радождево унаследовал его сын от первого брака Николай Александрович, наш земский начальник, человек очень симпатичный и столь же беззаботный, а находящееся близ Козельска Попелево было куплено у разорившегося Воейкова князем Алексеем Алексеевичем Вяземским.
Слыша, что Радождево два раза в год систематически назначается на торги за неуплату процентов в Дворянский банк, дедушка укоризненно качал головой и удивлялся легкомыслию Запольского. Однако, может быть, потому, что последний принадлежал к тем незлобивым птицам небесным, которые не пекутся о завтрашнем дне, судьба его хранила: всегда находились люди, которые его выручали в последнюю минуту, и Радождево уцелело до 1915 года, когда было благополучно продано полковнику Кирьякову.
В бытность свою на военной службе в Харькове, Николай Александрович женился на вдове своего однополчанина, носившей не легко произносимую польскую фамилию Вржец. Поселившись в Радождеве, Мария Аркадьевна быстро привыкла к деревенской жизни, стала хорошей хозяйкой, целый день наводила в доме чистоту, лишь изредка вспоминая родную Хохляндию, вечера в Харьковском офицерском собрании и то, как ловко она умела отваживать местных донжуанов. Бабушке особенно нравился один ее рассказ: «Иду это я с двумя приятельницами по улице. Стоят два офицера и бросают нам вслед: „Три грации!“, а я не задумываясь: „Два дурака!“»
Дочь Марии Аркадьевны от первого брака, Валя Вржец, по окончании Николаевского института должна была поступить учительницей в Радождевскую церковно-приходскую школу, так как получаемая ею за отца незначительная пенсия никак не могла покрыть ее бюджета и не давала возможности хотя бы изредка выписывать какой-нибудь соблазнительный предмет из отдела дамских мод каталога фирмы «Мюр и Мерелиз». Несмотря на большую разницу лет, между мною и Валей существовал какой-то антагонизм – меня раздражали и ее претенциозный тон, и ее гортанное произношение буквы «г», и, главным образом, начальственный тон в отношении младших сестер – моих приятельниц.
Однажды (это было в начале 1907 года), вернувшись с уездного земского собрания, Николай Александрович Запольский сказал, что определил свою падчерицу в гувернантки к младшим детям княгини Марии Владимировны Вяземской и ей предстоит переехать в имение Отрада в десяти верстах от Козельска. Уже давно наше любопытство возбуждала неведомая нам веселая богемная жизнь, которая шла в окрестностях этого города. Молва доносила до Аладина имя неотразимой княгини Марии Владимировны, урожденной Блохиной, прозванной Захват, потому что к ее ногам поочередно слагали сердца все окрестные помещики, по странной случайности носившие как на подбор имя Алексей (князь Алексей Алексеевич Вяземский, князь Алексей Дмитриевич Оболенский, Алексей Николаевич Домогацкий, Алексей Николаевич Ергольский).
И