В 600 км от Москвы. Российская глубинка, середина 90-х. Мордовия в газетных публикациях 1995—1997 гг.. Шикур Шабаев
«синус на косинус». Ну, а что такое синус? Это уже сложнее, правда? Впрочем, я даже и не сочувствую вам – сам с трудом вспоминаю премудрости тригонометрии. Хотя и считал математику любимым школьным предметом. Просто часть знаний, полученных некогда на уроках Анны Ивановны, мне не понадобилась и, естественно, со временем стала из памяти стираться. Некоторым моим одноклассникам понадобилась, а мне вот нет.
Ольга Николаевна Романова, психолог из саранской средней школы N 39, считает, что школьная программа содержит немало лишнего; и это «лишнее» усложняет работу учителям и ложится тяжелым бременем на хрупкие детские плечи:
– Дети очень разные. И если «средняя» школьная программа для кого-то из ребят – «в самый раз», то другой стандартные задачи как орехи щелкает и большую часть урока откровенно скучает. А третий тоже перестает слушать учителя – потому что уже не понимает, о чем идет речь. Нужны ли ему тангенсы-котангенсы, пригодится ли ему тригонометрия в дальнейшей жизни – вот в чем вопрос. Предположим все-таки, проявились в нем математические таланты – что ж, можно перевести в специализированный класс. Зачем же стричь всех под одну гребенку, пичкать всех одной пищей?..
«НА „А“ И „Б“ РАССЧИТАЙСЬ»?
Разделение детей по интеллектуальному признаку – не самое последнее достижение советской (российской) школы. Во многих учебных заведениях в классы «А» обычно набирали ребят «посообразительнее», из состоятельных семей, из семей технической и творческой интеллигенции. В «Б» шли ребята «попроще». Ну а в «В», будь такой класс в школе, – «последки». Или наоборот: «отличники» – в «В», «середняки» – в А».
Конечно, подобный принцип комплектования классов соблюдался не везде и не так уж строго, как здесь описано. Но что есть – то есть.
Решение, надо отметить, достаточно верное: посадите за одну парту великовозрастного недоросля и будущего потенциального Ломоносова – и ни один Макаренко не поручится за блестящее будущее нашей науки.
В тридцать девятой школе негласный порядок с некоторых пор стал гласным. Уже начальные классы делятся на гимназические (или академические; их два: с гуманитарным, художественным профилем и, так сказать, естественно-техническим), «обычные» и классы компенсирующего обучения (для детей с некоторой задержкой развития).
– В этих классах учатся совершенно нормальные, здоровые дети, – подчеркивает психолог Ольга Николаевна Романова. – Будь это иначе – их направили бы в спецучреждения. Просто им сложно в обычной «среднем» классе. Они отстают от своих ровесников, может быть, в силу каких-то своих физических особенностей, а чаще просто потому, что ими совершенно не занимаются родители. Невыдержанные, невнимательные, несообразительные. Со временем они, может быть, догонят в развитии своих ровесников (а то и перегонят!) – но для этого придется здорово поработать педагогам. Проблема.
КАК ЭТО ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ?
Вокруг этой проблемы переломано немало копий. В конце восьмидесятых не было газеты,