Оzеро. Евгений Васильевич Петров
и их коллегами. Но, если она не позволила ему взять её под-руку, этому он сразу же нашёл несколько причин. Либо у неё есть мужчина, который ей близок и дорог, либо Егор просто не в её вкусе. Приятельские отношения допустимы, а на большее, и впрямь, не стоило рассчитывать.
Субботин постарался не подать виду, что это его задело. За три недели занятий он уже хорошо осознавал, хотя и боялся себе признаться в этом – Люба становится для него не просто объектом мечтаний давнего холостяка.
– Ты останешься отмечать окончание курсов? – спросила она, когда они из буфета поднимались по лестнице на второй этаж.
– Не знаю, честно говоря, – ответил он задумчиво. – Не думал об этом. Слушай, Любаша – что так быстро всё заканчивается-то? Только познакомились, а через два дня всё – расстаёмся.
– И не говори. Я так не хотела ехать на эти курсы, случайно, можно сказать, попала сюда…
– Да? – прервал её Егор. – Интересно, а я, ведь, тоже упирался до последнего. Перед началом курсов только решил: будь что будет, может, удастся, думаю, познакомиться с интересными людьми.
Люба открыто улыбнулась, обнажив идеально ровный ряд зубов, спросила:
– Познакомился?
– Ещё бы! С тобой, например.
– Ну, со мной… Вот с Инной Изумительной, это – да, – почему-то сказала она. – Кстати, что ты её без внимания оставляешь? По-моему, она на тебя глаз давно положила, ещё в первый день.
Егор усмехнулся, уловив неизвестные ему нотки в её голосе: то ли ревности, то ли насмешки – но промолчал. Люба, заметив, что ему неприятен этот разговор, снова спросила:
– Так будешь гулять с группой?
– Ты имеешь в виду – окончание курсов? А ты останешься?
– Я – да, что же я, не студентка, что ли?
Они, тем временем, вошли в лекционный зал, где их староста выяснял, кто останется завтра на «выпускной», и где он будет проходить.
– Любовь Николаевна, Георгий! – громко произнёс он, увидев вошедших. – С вас по триста рублей! Вы же участвуете?
– Естественно! – уверенно сказала Люба и расстегнула сумочку, доставая деньги.
Георгий остановился, достал из папки фотоаппарат, и стал, как ни в чём не бывало, фотографировать группу. Он снимал Любу, а душа его уже щемила, начинала поскуливать.
– Георгий, а ты что? – снова спросил его староста.
– Я – пас, – ответил он. – Смотреть, как вы будете веселиться, мне не очень интересно, а участвовать… Я за рулём.
– Да оставьте вы машину дома! – воскликнула Шумахер, улыбаясь, как всегда, во весь рот. – Я и то решила – пусть муж покатается, а я гулять буду.
Субботин слушал, а сам внимательно наблюдал за реакцией Любы. Она будто и не заметила, что он отказался: улыбалась и призывала других поучаствовать. Наконец, посмотрела на него и сказала, перейдя на вы:
– Георгий Петрович, так не честно. Давайте подключайтесь, мужчин у нас и так мало.
Егор вдруг снова почувствовал ощущение приближающейся потери: послезавтра они получат