Оzеро. Евгений Васильевич Петров
и выключил свет.
– Инна, проснись, – чуть слышно прошептал он. – Давай диван раздвинем?
Инна повернулась к нему лицом, но глаза не открыла. Егор обнял её и, почувствовал под рукой её ощутимую грудь. Он поцеловал Инну в губы, она молча ответила ему. Усталость куда-то стала пропадать, руки у него предательски задрожали, и он стал лихорадочно расстегивать пуговицы её красного пиджака. Одна пуговица вдруг щёлкнула и отскочила в сторону, но он не обратил на это никакого внимания. Натужно заскрипел под ними старый, разбитый диван, будто предлагая им увеличить ложе, но им было уже не до этого.
Торопливо вздёрнув её блузку, Егор одним движением расстегнул бюстгальтер и обнажил её грудь… Он почувствовал губами приятную прохладу её тела и прошептал:
– Люба, Любаша, родная моя…
– Что?! – вдруг услышал он. – Какая ещё Любаша? – Инна резко дёрнулась, и оттолкнула Егора. – Ну-ка, дай я встану!
Егор понял, что случилось, попытался успокоить Инну:
– Инна, да утихомирься ты… ну, проговорился…, с кем не бывает.
– Так, всё, я звоню брату, – сказала Инна, садясь на диван и поправляя одежду. Она достала телефон, стала звонить. Егор встал, включил свет, снова лёг, вытянулся на диване и стал равнодушно наблюдать за происходящим.
– Алло, Саша? Забери меня отсюда. Откуда? Где мы, адрес скажи, – попросила она Егора. Он спокойно назвал. – Пролетарская улица… Такси? Скажи номер. – Она снова набрала номер и вызвала такси.
– Инна, ну что ты психуешь? – сказал Егор, смертельно уставшим голосом.
– Я не психую, – сердито ответила она. – Понравилась, так её надо было и оставлять.
– Надо было…, – не удержался Егор.
Инна вскочила с дивана, вышла в кухню и стала одеваться.
– Ты проводишь меня?
– Нет уж, – ответил Егор, – я тебя не выгонял. А собралась, так иди.
– Алло, такси? Подъехали? Всё, я выхожу, – сказала Инна, и, не прощаясь, вышла за дверь.
Он кое-как поднялся, вышел в кухню, погасил свет и, опустошённый и обессиленный, подошёл к окну, уткнулся в него лбом. Напротив, в окнах гостиницы горел свет, ходили люди. Внизу, на дороге, стояла его белая «семёрка» и ещё несколько машин. Была ночь, но фонари освещали и улицу, и людей, и оставшийся от уходящей зимы снег.
«Вот и сказочке конец, – подумал Егор, глядя в окно. – И остался Руслан без Людмилы, а Иван без Марьи… Чуда не произошло…». Он повернулся к столу, в полумраке нашёл пустой стаканчик и снова налил водки…
Глава 5
Проснулся Егор, когда уже рассвело. Из полуоткрытого окна тянуло прохладой и городской гарью. Ветра не было, потому над городом висел смог: ни гостиницы, ни его машины не было видно из-за дыма. Зябко передёрнувшись, он поднялся с дивана, закрыл окно и снова сел.
Комната напоминала мусорную свалку: на столе остатки закусок, перевёрнутая посуда, свисающие во все стороны обрывки замасленных газет. Бутылки распределились по всей комнате и всем углам. Пол, покрытый линолеумом, также не остался без внимания: куриные кости,