Живые чернила. Лилия Донская
только сейчас решился задать ей этот вопрос. Миа нахмурилась и посмотрела на мужчину.
– Ты о чём? – непонимающе скривилась.
– Ты мне отказала и чувствовала вину за это. Так ты сказала в кабинете у психолога, – напомнил ей Оливер.
– А… – она снова опустила глаза на руки. Пальцы стали рисовать невидимые узоры на столешнице. – Почему меня бросил Ньют? Ты помнишь?
– Ты ему не дала, – они говорили о ее первом молодом человеке. Оливер прекрасно знал эту историю, он принимал в ней участие.
– Да. Он говорил, что ему надоело целоваться под луной, ходить за ручку и всё такое. А меня воспитали, что до свадьбы не может быть и речи о сексе.
– Я помню это. И что? – он не понимал, к чему она ведет.
– Он меня бросил из-за этого, нашел себе другую, согласную с ним. Всё-таки, это мерзко, когда тебя бросают только из-за этого, да? – она посмотрела на Оливера. Мужчина знал этот взгляд – тоскливый, печальный, расстроенный. Взгляд Мии, когда она готова вот-вот заплакать. Даже будучи откровенной стервой, она тоже могла плакать. Он осторожно кивнул ей, ожидая продолжения. – Возникает чувство, что с тобой встречались только чтоб под юбку залезть. Гадко, – чёртов Ньют, Оливер бы сам его убил, если бы Миа его не попросила этого не делать. – А ты… Ты понял меня, ты уважал мою позицию. За все годы, что мы встречались, ты ни разу меня в этом не упрекнул. Это было безумно мило и трогательно, но… – она пожала плечами. – К сожалению, я узнала, что ты такой позиции не придерживался.
– Что? – его хватило на одно слово. Он понял, о чём она говорит, напрягся. Невольно сжал кулаки и сгорбился. Миа смотрела ему в глаза, слегка улыбнулась. Да, она знала, но он не хотел так просто сдаваться. – О чём ты говоришь? – постарался быть непринужденным, но это вышло ужасно нелепо.
– Ты мне изменял, – быстро ответила она. Они продолжали смотреть друг на друга. В её глазах не было осуждения, поэтому Оливер до сих пор не отвёл взгляд. Он напрягся сильнее, услышав эти слова, не шевелился.
– Откуда ты узнала? – отпираться не имеет смысла, она была права.
– Какая разница? Узнала и узнала. Потом мне даже не нужно было за тобой ходить и свечку держать, чтобы понять, что ты опять мне изменил – я все по твоим глазам видела, – только теперь он опустил глаза, чтобы Миа сейчас ничего не увидела. Что-то неприятное зашевелилось у него внутри. – Это происходило раз в один или два месяца. Ты ждал до последнего, а потом делал это. Не знаю, кто это был – твои одногруппницы, одноклассницы, проститутки, ещё кто. Меня это не интересовало. Сначала я была ужасно обижена на тебя, мне было мерзко, а потом я заметила, что ничего не поменялось, ты вел себя со мной, как всегда. Сначала стебал, а потом говорил разные нежности, помогал мне, ругал, если я себя безрассудно вела. Ты даже делал это с ещё большим усердием. Пытался загладить вину, наверно. Смотрел на меня щенячьими глазами.
– Почему ты не говорила мне? Ты же всегда мне