Воевал под Сталинградом. Виталий Смирнов
Мы выкатывали орудия впереди пехоты на прямую наводку перед танками. Железный рев моторов врывался нам в уши. Мы смотрели почти в упор, видя так близко круглые зевы танковых стволов, что казалось, они нацелены были в наши зрачки. Все горело, рвалось, сверкало в снежной степи. Мы задыхались от наползавшего на орудия мазутного дыма, от ядовитого запаха горелой брони. В секундных промежутках между выстрелами хватали пригоршнями очерненный снег на брустверах, глотали его, чтобы утолить жажду. Она жгла нас так же, как радость и ненависть, как одержимость боя, ибо мы уже чувствовали – кончилась пора отступлений…»[32]
«Откуда же мы наступали? – вспоминал писатель, побывав в 1980 году в местах своей фронтовой юности, в том числе в Котельниково. – Да, вон оттуда, от пакгаузов. Здание вокзала хорошо помню: оно было полуразрушено, и металлическая надпись «Котельниково» висела наискосок. Я не знал, какое это было число, и только после ранения уточнил – двадцать девятое декабря. Стояли жестокие морозы. Мы взяли Котельниково и захватили немецкие склады, где были уже приготовлены новогодние подарки каждому солдату фюрера: искусственная елочка, мед в банке, шоколад, сигареты… А для меня в Котельникове кончилась Сталинградская битва»[33].Раненный осколками в левую ногу, он несколько часов пролежал на тридцатиградусном морозе. Обмороженного, его отвезли в медсанбат, а затем в полевой госпиталь для тяжелораненых в Куйбышевскую область.
2
День, прошедший, как одно мгновенье, остался в памяти Юрия Бондарева на всю жизнь. И не случайно, что первое приобщение к писательству в годы студенчества в Литературном институте началось с карандашного наброска, напоминающего начало «Горячего снега», который затерялся в бумагах. Потом, по верному наблюдению В. Ко-робова, «как своего рода символ солдатского мужества и стойкости, Сталинград врывался во все последующие произведения» Ю. Бондарева[34].
Герои повести «Батальоны просят огня» Ермаков и Гуляев познакомились в Сталинграде: «Мы с тобой – как родные со Сталинграда шли…». Новиков в «Последних залпах» горько сетует: «Из тех, кто шел из Сталинграда, ни одного не осталось». Сталинградский «мотив» звучит в «Тишине»: «Этот жестокий мороз с солнцем, режущий глаза сухой блеск были знакомы Сергею по сталинградским степям – наступали на Котельниково…»; «…Сергей сказал: – На фронте ненавидел зиму. После Сталинграда на передке возил с собой железную печку даже летом»; «Под Сталинградом после непрерывных бомбежек, когда в пыльной мгле пропадало солнце, он (Константин. – В С) видел людей, которых называли «контуженными страхом». Вспоминает о военном Сталинграде и один из героев повести «Родственники»:
«Знаешь, Олег, что я вспомнил? Ночную атаку немцев на «Красном Октябре».
Не случайно и то, что о заветном «своем» Ю. Бондарев поведал спустя не одно десятилетие после победы, когда были написаны и «Юность командиров», и «Батальоны просят