НЕЗАБВЕНИЕ. Татьяна Аркадьевна Денисова
Мы тоже брали с собой водки чекушку. Ох! Было так весело! Мороз, он бодрит.
– И вправду бабка моя говорила: «До Казанской – не зима, а с Казанской – не осень».
Кира прикрыла глаза и почти не слушала, о чем говорили коллеги.
А между тем к служебному входу универмага подъехал старый управленческий уазик. Водитель, молодой рыжеволосый мужчина с вечно всклокоченными волосами, обнажая кривые пожелтевшие зубы, добродушно и радостно улыбался. Высокий, нескладный, он таки легко выскочил из машины, хотел открыть пассажирскую дверь, но её, как это часто бывало, заело. Без всякого огорчения, водитель начал дёргать ручку так энергично, что она, наконец, поддалась, и дверь распахнулась. Обдало теплом и запахом табачного дыма.
– Николай, ты опять накурил! – насмешливо пожурила Людмила Васильевна. – Смотри у меня.
– Да это я так, чтоб не замёрзнуть. Погодка-то хищная, – также весело ответил водитель, думая про себя: «Людмила Васильевна хоть и начальник, но человек хороший».
Все подошли к машине, расселись и продолжили разговор.
– В Иванов день всегда провожали осень и встречали зиму. С этого времени жди настоящих холодов.
– У нас в деревне в эту пору резали кур. Мама варила в печи суп с домашней лапшой. А как только я подросла, сначала она мне поручала просеивать муку, потом уже доверяла замешивать тесто.
– Девчонки, а меня ещё Сашина мама, когда была жива, научила печь курник. Сочный такой, хрустящий, пальчики оближешь.
– Курник, это что? Пирог? – вмешался в разговор Николай.
– Э-э-э, да ты не знаешь, что такое курник? – удивилась Людмила Васильевна. – Ну, конечно же, куриный пирог. Мы всегда его стряпаем с Сашей вдвоём. Пока я завожу тесто, Саша в это время готовит начинку. А вообще-то, курник испечь – раз плюнуть. Слушай, сейчас расскажу.
Людмила Васильевна повернулась лицом к водителю и, запахнув короткую полосатую шубу, прижала к коленям сумку.
– Значит так, как это делаю я.
Глаза её засияли. Она, поправив рукой очки, принялась объяснять:
– В глубокую чашку наливаю тёплое молоко, развожу сахар и соль, а потом добавляю яйцо, сметану и масло. Только смотри, сначала надо его растопить. Дальше всё хорошенько размешиваю, а потом уже добавляю муку.
– Сколько? – коротко спросил Николай.
– Сколько? – чуть растерянно повторила Людмила Васильевна.
Она на секунду задумалась, потом, глядя на Николая, с улыбкой ответила:
– Муку я всегда сыплю на глазок, не привыкла считать стаканами.
Тот что-то хмыкнул и кивнул головой. Людмила Васильевна поспешила продолжить:
– Ну а дальше начинаю вымешивать тесто. Только делать это надо так, чтобы не осталось комочков. А как только тесто готово, накрываю его полотенцем и ставлю в холодильник. Сашина мама всегда выносила готовое тесто в холодные сени, приговаривая при этом: «Пусть отдохнёт».
Тут она замолчала, со вздохом взглянула в окно, затем снова посмотрела на Николая:
– Где-нибудь через полчасика тесто станет пластичным, и тогда-то можно его вынимать. Дальше я так делаю: