НЕЗАБВЕНИЕ. Татьяна Аркадьевна Денисова
его злая веселость и дерзкая чувственность накрывала. Он пел, как дышал.
Песни звучали одна за другой. Их хлёсткий упругий ритм выбивался из всего, что Кира слышала прежде. Ироничные и такие правдивые, бунтарские песни, словно яркая вспышка молнии, врывались в её сознание.
Когда кассета закончилась, повисла долгая пауза. Кирилл молча смотрел на Киру. Вдруг, глядя ему в глаза, она тихо проговорила:
– Высоцкий тебя отравил.
Кирилл ещё не успел подумать, что значат её слова, как в ту же секунду Кира продолжила:
– Ты потому никогда не жалуешься, и никогда не оправдываешься.
Кирилл не знал, что ответить. Он, повернувшись к окну, с улыбкой сказал:
– Я прочитал недавно, что в действительности мы никогда ни к чему не прикасаемся. Наши атомы просто-напросто отталкивают атомы других предметов. На девяносто девять процентов атом состоит из пустоты. Не пустое в нем только ядро.
Он понимал, что несёт полнейшую чушь, но Кира поправила прядь и серьёзно ответила:
– Представляю себе эту картину. Все давно заметили, что ты знаешь больше физички, поэтому-то она тебя невзлюбила и ставит тройки. Вот только память и ум не отнять. Ты не просто знаешь, ты понимаешь.
– Это опыт, Кира. А имеющие опыт, как известно, преуспевают больше.
Он смотрел на неё, чуть улыбаясь.
– Да какой у тебя может быть опыт? – удивилась Кира.
– Отец всему научил. Сколько себя помню, где он, там и я. Мы же с ним ручками-ручками всю механику и электродинамику перебрали.
– Потому-то в твоей голове полная ясность. А ты ещё постоянно о чем-то спрашиваешь. Для них же главное – не думай, зубри. И не задавай вопросов.
– Это ты про физичку? Я бы и не задавал, только трёп её мешает мозгам, – усмехнулся Кирилл. – Сразу видно, что знания у неё какие-то отвлеченные.
– Она просто делает свою работу, – сказала Кира.
– Вот именно. А хочется иногда поговорить, так сказать, о сути бытия вещей. Опять же, как только наша физичка начинает трындеть, я не могу сдержаться, – насмешливо сказал Кирилл.
– Кстати! – заметила Кира. – Зато с математичкой у тебя полное взаимоуважение.
Кирилл радостно улыбнулся:
– У нашей математички есть главный признак знатока – способность научить. К тому же, Римма Васильевна – человек.
Кира кивнула в знак согласия, хотя к математике была равнодушна.
Кириллу хотелось произвести впечатление. Он взял гитару, положил на колени, прошелся по струнам и запел:
– Этот город называется Москва. Эта улочка, как ниточка, узка…
Длинные пальцы перебирали струны гитары, а сам он неотрывно и с нежностью смотрел на Киру, которая замерла, глядя на его руки.
Когда он с последним аккордом прижал широкой ладонью гриф, Кира вздохнула свободно. С Кириллом ей было легко и просто, и не нужно было притворяться. Он то говорил без остановки, то пел, и вместе с ним в её жизнь хлынула светлая радость и беспорядок, от которого она почему-то чувствовала себя счастливой. То были минуты согласия душ и неведомых ранее чувств.
Она не заметила, как пролетело