Копье Лонгина. Kyrie Eleison. Владимир Стрельцов
посольство держит при себе послание короля Италии и Верхней Бургундии Рудольфа, адресованное тебе, цезарь, – начал Вальперт, после чего достал пергаментный свиток и зачитал письмо короля.
В этом послании Рудольф, начав с того, что исход сражения между ними явно свидетельствует о Небесной воле, и чувствуя в себе силу мечом и огнём взять то, что ещё подвластно сейчас Беренгарию, тем не менее предлагал, «оставаясь добрым христианином и не желая пролития крови слуг Христа», признать за ним, Рудольфом, права наследника и закрепить за обеими сторонами сложившийся на данный момент раздел территорий. Император выслушал Вальперта с абсолютным спокойствием и скучающим тоном ответил:
– Благородный мессер Вальперт, признаться, я ожидал от Рудольфа нечто более интересное и разнообразное. Подобные послания я получаю почти каждую седмицу, и мой ответ неизменен. Нет, отвечают мои уста тому, кого вы называете королём Италии, но который на деле таковым не является.
– Это письмо, цезарь, было доставлено нам в Милан королевскими герольдами, и мы, присутствующие здесь, вовсе не являемся послами короля Рудольфа, – ответил несколько разочарованно Вальперт. Прибыв сюда, он действительно считал, что везёт Беренгарию сногсшибательную для того новость.
– Чьими же послами вы, благородные мессеры, являетесь?
– Его высокопреподобия, смиренного и благочестивого Фламберта, епископа великого города Милана, который в нашем лице припадает к вашим стопам и заверяет вас в своей преданности!
– И я бесконечно рад слышать это, – воскликнул Беренгарий. Император при этих словах почувствовал в душе громадное облегчение. – Оставим же церемонии для надменных врагов и безучастных соседей наших. Прошу вас, мессеры, немедля поделиться со мной вашими новостями.
Император жестом пригласил гостей за стол. Вызванные слуги моментально обставили стол угощениями.
– Увы, цезарь, но позвольте мне начать с плохих новостей, – начал Вальперт. – Брешиа и Бергамо приняли в своих стенах бургундские и германские войска Рудольфа.
Беренгарий обречённо кивнул головой, а затем воззрился на Гизельберта.
– Благородный граф, – обратился он к нему, – вот так Бергамо дорожит своей честью и словом?
– Не буду искать оправданий, – ответил Гизельберт, – я и мои люди верны вам по сию пору, но враги оказались сильнее и больше числом. Увы, семя Иуды прорастает в слабых сердцах стремительнее огня в хлебных амбарах.
Беренгарий при этих словах одарил бергамаска весьма выразительным взглядом. В любой другой момент он бы напомнил графу о том, как иудино семя быстро давало всходы и в его душе. Однако сейчас надлежало дорожить даже такими союзниками.
За императора ответил граф Мило.
– Зато вы, граф, в это время одержали победу над бургундцами на другом поприще, сделавшись зятем благородного графа Вальперта.
Краска