Любовница Фрейда. Дженнифер Кауфман
и откинулся на спинку стула, скрестив руки, как много лет назад, когда они с Мартой встречались с ним в кафе среди компании друзей. Зигмунд тогда окончил курс неврологии и жил в тесной однокомнатной квартирке от венской Центральной клиники. Жених Минны, Игнац Шёнберг, один из ближайших друзей Зигмунда, тоже являлся частью их маленькой компании. Он изучал санскрит и философию в университете, и его бурные погружения в детали санскрита бесили Зигмунда, словно пустой вздор.
– Смотрите, этот отрывок называется Turanga Litia. Но на самом деле здесь две мысли: Turanga и Litia. Первое значит «время», а второе – «игра». Игра времени. Конечно, это еще не все… – возбужденно говорил Игнац.
– Не передашь ли ты мне газету? – насмешливо прерывал его Зигмунд.
Обычно друзья встречались днем, и к ним часто присоединялись Марта с Минной. У каждого из них денег хватало лишь на чашку кофе, и они цедили его часами. Марта в основном слушала, но Минна не могла сдержаться, когда речь заходила о поэзии, о смысле жизни, о декламации из Гёте или Шекспира, о политике и о растущей волне антисемитизма в Вене.
Однажды они спорили по поводу теории Дарвина, словно студенты, стараясь поразить друг друга. Фрейд одолжил Минне свою бесценную книгу «Происхождение видов», которую Игнац уж читал и которая вовсе не интересовала Марту.
– Человек произошел от обезьяны? Чепуха! – кипятился Игнац.
Бедный Игнац.
– Какая близорукость! Ты до сих пор веришь, что земля плоская? – бросила вызов Минна.
– Ты хоть понимаешь, что берешь в жены Катарину? – сказал Фрейд, иронически улыбаясь, сидя так, как сейчас, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди.
– Катарину? – Марта вопросительно посмотрела на Минну.
– Да, твой обожаемый Зигмунд только что назвал меня мегерой.
– Я не хотел тебя обидеть, дорогая, – отозвался Зигмунд. – Ты же знаешь, как я люблю одну мегеру за то, что она никогда и ни с чем не согласна.
– Я не обиделась, – произнесла Минна, втайне радуясь, что ее сравнили с шекспировской героиней.
– Я полагаю, что данный персонаж несдержан и остер на язык, – заявил Игнац.
– В этом ее прелесть! – откликнулся Фрейд и продекламировал длинный отрывок из «Укрощения строптивой».
Минна и сейчас видела его таким, каким он был тогда в кафе, бросающим вызов каждому. Голова вскинута, подбородок выдвинут вперед, будто его гений требовал борьбы. Уже в те времена Зигмунд был нетерпелив, переполнен случайными, странными мыслями и считался самым умным в компании. Минна держалась позади и позволяла ему главенствовать в разговорах. Но он ждал ее реакции, и все заканчивалось диалогом между ними.
Более того, между ними годами продолжалась оживленная переписка. Причем началась она странно, вскоре после свадьбы. Сначала они только обсуждали книги. Еще будучи ребенком, в семье с шестью сестрами и властной матерью, Зигмунд читал, чтобы не замечать нищету и хаос, царившие в доме. Минна была счастлива, что кто-то считает ее умницей, а не какой-то неуклюжей уткой.
Она