Улица Свободы. Павел С. Желтов
Спиртное помогает расслабиться. Оно благотворно влияет на нервы. Впрочем, мне оно не слишком помогло: из-за нервов и общей усталости я оказался здесь. Среди наркоманов, психов и настоящих алкашей. Лилия, кстати, была наркоманкой. На сгибах ее рук виднелись следы. Тетя Валя была алкоголичкой. Она потом сама так сказала. Я жалел их – эти люди потеряли контроль. Они напивались до беспамятства, кололи свои вены ядом, сходили с ума, когда было нечего выпить или употребить другим способом. У меня же было все под контролем. Я умел вовремя остановиться. И если я слишком напивался, так, чтобы ничего не помнить назавтра, значит, я просто так сам хотел. Когда не хотел – не напивался. Бывало, вообще не пил неделями.
Спиртное я на борт возьму. Хорошо, если это будет ром. Это романтично, это по-пиратски, по-морскому. Пожалуй, бутылочку ямайского нектара я прихвачу, хоть он и слишком дорогой. Конечно, возьму водки и коньяка. Месяц плавания без нормального мужского запаса спиртного немыслим. Воды надо взять еще. Литров сто. Соков и колы – делать коктейли. Я люблю коктейли. И, в конце концов, со мной отправится спутница. Может быть, она будет похожа на Лилию. Она тоже захочет коктейль на закате, когда мы пришвартуемся к лесистому берегу и будем смотреть, как умирает день.
Тут я понял, что хочу коктейль. Коренастый стакан с толстым донышком. Треть рома, треть колы, лед. Стакан запотел. На нем образуются крупные капли и скатываются по стенкам. Пузырьки газировки пляшут на поверхности. Я почти услышал их шепот. Если взять в руку, то пальцы ощутят холодную влагу. Она приятная.
Я сглотнул. Сейчас мне было нельзя. Те медикаменты, которые я принимал, в сочетании с алкоголем превращаются в яд. Можно даже умереть. Впрочем, я не алкаш. Я легко потерплю до выписки.
***
Солнце взошло раньше, чем в родном Новосибе, – перемещение на восток располагает к таким подвижкам. Прежде разведки местности нужно было проверить, как стим пережил транспортировку. Вроде бы крепкий механизм, однако случиться могло всякое.
Андрей отвязал и стащил с машины тент. Стим, как всегда, был красив. Гонщики очень любят свои болиды – почти как детей. Многие дают им имена, считают, что у них есть характер, а то и, чем не шутит черт, душа.
У этого стима души не было точно. Однако собирал его Андрей своими руками, знал, что называется, до последнего винтика.
Четырехколесный приземистый болид. В задней части – все массивное, отвечающее за движение. Компактный реактор, котел с водой, турбина, вариатор и прочие передаточные механизмы.
Ближе к носу – сиденье, даже кресло пилота, если нравится, в поликарбонатной капсуле на случай аварии. Сзади и перед передними колесами антикрылья. Кто видел болиды «Формулы—1», тот примерно поймет, что к чему. Почти так же, только массивнее и немного страннее. Черный, где-то матовый, где-то отливающий, как воронье крыло, механизм. Теоретически может разогнаться до 400 километров в час. Андрею удавалось довести стрелку