Танцующий солдат. Вячеслав Нургалиев
Ощущения расставания не складывалось. И ему не могли помочь ни прыжки через костер, ни дуэли на советском шампанском3, ни стрельба из пневматики по полным бутылкам «Жигулевского», ни даже метание столовых приборов в репродукцию картины Иеронима Босха «Семь смертных грехов».
Картина И. Босха. «Семь смертных грехов».
Утром меня разбудила милая незнакомка. В одной руке она держала часы, в другой – чашку крепкого чая. «Ты просил разбудить», сказала она. Я сделал пару глотков, но так и не догадался спросить ее имя. Она ушла, и я остался один на один со своим неопохмелённым сознанием.
Вскоре появились родственники. Потом слезы. Когда меня загружали в автобус комиссариата, я едва мог сложить пазлы событий в одну правдоподобную картину и до конца не понимал всей сути происходящего. Это было неудивительно при такой жуткой головной боли. Она не утихала и на ГСП. Чтобы ее урезонить, я обратился в медпункт Сборного Пункта и в качестве бонуса получил пару таблеток какого-то неведомого анальгетика.
Прошел день. Мы прошли очередную медкомиссию и стали ждать распределения по командам. Всех «спецпризывников», набранных одновременно со всех районов столицы, содержали либо в классах основного трехэтажного здания (вероятно, когда-то служившего идеалам среднего образования), либо в спортзале соседней двухэтажной постройки (здания соединялись между собой переходом)4. Кому улыбалась удача, занимал места на длинных скамейках, расставленных вдоль стен. Остальные располагались кагалом на полу. Все ждали своих новых географических координат.
ГСП на Угрешской улице в Москве.
Наутро состоялась очередная перекличка, новый медосмотр и новое распределение. Дошла очередь и до меня. Рупор прокричал мою фамилию, название моего военкомата (какого района), номер команды, с которой предстояло отправиться на передовые рубежи «борьбы за мир», и номер комнаты, в которой следовало ожидать этого отправления. Определен я был в танки, вернее в танковую «учебку» под городом Ковровом. Это был не самый плохой вариант. Мне вспомнился фильм «Четыре танкиста и собака». Я улыбнулся и уснул в комнате будущих башнёров и механиков брони.
Разбудил меня очередной приказ к построению. Нас принялись в очередной раз пересчитывать и на всякий случай оставили в шеренге. Тут, откуда ни возьмись, появился офицер в черной военной форме. В свое время в школе я интересовался обмундированием разных родов войск. Этих знаний мне хватило, чтобы распознать «родовую» принадлежность офицера.
Мичман был прямолинеен как выстрел торпеды. Как выяснилось из его короткого объяснения, ему несвоевременно выделили разнарядку на призывников и корабль Балтфлота мог остаться без личного состава. Приходилось добирать из разных команд. Не обошел он своим вниманием и танкистов. Пятеро самых крепких из тридцати
Смысл дуэли состоял в том, чтобы попасть в противника пробкой из-под бутылки Шампанского. Дуэлянты отходили друг от друга на определённое расстояние и по команде секундантов начинали раскручивать мюзле. Побеждал тот, кто быстрее откупорив бутылку, мог прицельнее выстрелить.
В «классах», как правило, находились те, кто уже был определен в соответствующую команду и только ждал своего отправления в воинскую часть. Всем остальным приходилось коротать время в спортзале.