Дуэлист. Олег Эсгатович Хафизов
ужаснулся Американец. И Долгоруков, как обычно, ответил на его мысль.
–К тому времени скончалась родами императрица Австрии, оставившая своего мужа Франца I вдовцом с двенадцатью детьми.
– Я полагаю, что кайзеру надо было обладать немалыми мужскими достоинствами, чтобы настрогать целый плутонг кронпринцев, – уважительно присвистнул Толстой.
– Напротив, – возразил Долгоруков. – Я ещё не встречал такого ничтожества, которое было не способно воспроизвести себе подобного. А император Франц, как я успел заметить, был самым неряшливым, нелюбезным и трусливым среди европейских монархов. К тому же, он был значительно старше Рыжей Принцессы и изрядно потаскан.
– Представляю себе, как она страдала от необходимости совокупиться с таким чудовищем!
– Напротив! Она настолько воспламенилась ненавистью к Наполеону, что вознамерилась во что бы то ни стало объединить против него силы всех европейских держав. И для этой патриотической цели готова была пожертвовать своим прекрасным телом.
– Ей это удалось?
– Увы, к моему счастью или на мою беду, все матримониальные авантюры Рыжей Принцессы оканчивались крахом вместе с её претензией возглавить хоть какую-нибудь из мировых держав. Ибо после Тильзитского мира Бонапарт из корсиканского чудовища превратился в нашего временного любезного брата, а кайзер Франц, напротив, в нашего притворного врага. И мой приятель король Вильгельм по указанию Александра запретил своей сестре даже думать об Австрии.
– Нет худа без добра, – бодро откликнулся Толстой. – Зато у вас появилась возможность утереть нос Черной Принцессе и завоевать Рыжую. Как знать, возможно, и вам перепадет какое-нибудь уютное княжество, в котором я буду отправлять должность визиря при вашей особе?
– Ты слишком забегаешь вперед, – мрачно возразил Долгоруков, поскольку Толстой слишком увлекся рассказом и обогнал лошадь командира на пол-корпуса.
– Огненный цвет волос как бы роднил Рыжую с Фениксом, который, после каждого сгорания, возрождается из пепла усиленным. Среди людей обыкновенных невеста, которая была отвергнута женихом из-под самого венца, считается навеки опозоренной и обесценивается в глазах соискателей, даже если все её прелести при ней. С Рыжей Принцессой происходило нечто противоположное. Ибо после каждого брачного конфуза могущество следующего претендента на её руку возрастало. Так, на примере европейских монархов, подтверждается стадный инстинкт покупателей на ярмонке и травоядных скотов.
Когда никто не подходит к товару слишком большой ценности, то всем и кажется, что этот товар не про них. Но вот перед прилавком задержался солидный господин, это заинтересовало любопытную даму, другой барыне стало завидно… И вот уже покупатели толкаются локтями, вырывая друг у друга вещь, которая казалась безделицей.
Я только хочу сказать, что следующим моим соперником стал Наполеон.
Да-да, mon cher Americain, держись в седле покрепче. Формального предложения