Плоть и кровь. Иэн Рэнкин
xmlns:xlink="http://www.w3.org/1999/xlink" xmlns:fb="http://www.gribuser.ru/xml/fictionbook/2.0" xmlns:fo="http://www.w3.org/1999/XSL/Format" xlink:href="#n_20" type="note">[20], песни о борьбе в Ольстере. Их названия говорили сами за себя: «„Кушак“ и другие хиты»[21], «Марши времен короля Билли»[22], «Мы не сдадимся». Он сунул в карман одну из кассет.
Они внимательно осмотрели комнату Билли Каннингема, но ничего не нашли, если не считать недавно полученного письма от матери. Адреса на письме не было, но имелась почтовая марка Глазго, а Милли вспомнила, что Билли говорил: он родом из Хиллхеда[23]. Что ж, решили они, пусть Глазго с этим и разбирается. Пусть преподнесут эту новость ничего не подозревающему семейству.
В одном из ящиков комода Шивон Кларк нашла программку Фринджа. Там была обычная дребедень – «Вечеринки у Абигейл»[24] и «Последняя лента Крэппа»[25], ревю под названием «Оргия юных эльзасцев» и юмористические советы о том, как избавиться от лондонской хандры.
– Он отметил одно из представлений, – сказала Кларк.
Да, так оно и было – музыкальное действо в стиле кантри-и-вестерн в салуне «Быстрый шланг». Это представление давалось в течение трех вечеров в самом начале фестиваля.
– В его коллекции нет музыки кантри, – заметила Кларк.
– Это делает честь его вкусу.
По пути в отделение он засунул в древнюю магнитолу своей машины орнажистскую пленку.
Пленка проигрывалась медленно, отчего настроение у Ребуса стало еще мрачнее. Ребус и раньше слышал такие штуки, но больше чем на несколько секунд его не хватало. Песни о короле Билли и подмастерьях, о битве на реке Бойн и славной победе 1690 года, песни об изгнании католиков и о готовности Ольстера сражаться до конца. У певца не было ничего, кроме дребезжащего вибрато, какое частенько слышишь в пабах. Аккомпанировали ему аккордеон, барабан и изредка флейта. Только оранжистский военный оркестр мог заставить флейту звучать воинственно. Военный оркестр да еще Иэн Андерсон из группы «Джетро Талл». Ребус вспомнил, что уже лет сто не слушал «Талл». Все, что угодно, лучше, чем эти песни… Ему пришло на ум слово «ненависть», но он от него отказался. Желчи в словах не было, только упрямое нежелание идти на компромисс, хоть в чем-то уступить, признать, что времена изменились, что на дворе не 1690-е, а 1990-е. Это какие же шоры надо надеть на глаза, чтобы ничего не видеть впереди и жить только далеким прошлым!
– Ужас в том, – сказала Шивон Кларк, – что эти мелодии страшно прилипчивые.
– Да-да, – ответил Ребус, – фанатизм – штука заразная.
Всю дорогу до Сент-Леонардс он насвистывал мелодии «Джетро Талл».
Лодердейл организовал пресс-конференцию и хотел знать, что известно Ребусу.
– Я не уверен, – услышал ответ Лодердейл. – Не на все сто.
– А насколько?
– На девяносто – девяносто пять.
Лодердейл задумался.
– Так мне стоит что-нибудь
«Кушак» – баллада «Отцовский кушак», посвященная победоносным войнам короля Вильгельма III, популярная среди лоялистов Ольстера и в некоторых районах Шотландии; эту песню нередко можно услышать на футбольных матчах с участием клуба «Рейнджерс».
Название одного из районов Глазго.
Пьеса Майка Ли, высмеивающая вкусы английского среднего класса 1970-х гг.
«Последняя лента Крэппа» – одноактная пьеса Сэмюэла Беккета.