Что-то… (сборник). Павел Чибряков
симпатичную плотность её бёдер и колыхание небольшой груди при ходьбе, когда Катерина не стесняла себя лифчиком, но при этом не испытывал ни малейшего сексуального позыва. Чёрт знает, что такое, честно говоря!
Он бы удивился, если бы узнал, как это сокликается с сутью судьбы Катерины.
Она была из тех девчонок, которые не стыдятся собственной наготы. Так что с самого раннего детства она пользовалась популярностью у пацанов, которым без проблем показывала то, что им, почему-то, очень хотелось видеть. Она не понимала, что им в этом такого радостного, но забавлялась осчастливленным выражением их мордашек, неосознанно испытывая некоторое высокомерие.
С возрастом у неё так и не появилось чувство смущения по отношению к своей наготе, так что она продолжала «осчастливливать» пацанов, правда, теперь с одним условием – «руками не трогать». Но им всё чаще хотелось большего. Но тут Катерина была тверда. Она ведь знала, как это противно, когда чужие пальцы вминаются в плоть промежности.
И она всё чаще стала замечать в глазах многих пацанов, особенно тех, кто немного постарше, это противное выражение. Только через несколько лет она определит его как «потребительское». И они всё «лезли». Тогда она осознала, что у неё есть определённая репутация, и она не очень хорошая. И что многие не прочь воспользоваться ею в свете её репутации. Она решила не позволять никому пользоваться ею.
Но всё-таки она допустила это, когда ей было двенадцать.
Это был довольно симпатичный двадцатилетний парень, живущий в соседнем доме, про которого было известно, что он занимается фотографией. Звали его Максим. Вот он и предложил Катерине «поработать его фотомоделью». Это было лестно, и она согласилась.
Почти сразу он уговорил её сниматься «в неглиже», а вскоре и вовсе гол… нет, он говорил «обнажённой», и Катерине нравилось то отношение к ней, которое звучало в этих его словах. Ей так же нравилось ощущать себя фотомоделью, почти как модели «Плэйбоя», кассеты с которым ей показывал Максим, чтобы она училась «позировать». Её совершенно не волновал вопрос правильности, или неправильности, происходящего с ней. К тому же, Максим платил ей кое-какие, хоть и не большие, деньги, что ей очень нравилось и отрывало некоторые приятные возможности.
И её не озаботило, когда она узнала, что Максим размещает её фотографии в Интернете. Она даже попросила его показать ей, на каком сайте выложены её снимки. Там она увидела множество других девчонок – и постарше её, и младше, – которых в подсознании определила как себе подобных. А значит – не одна она такая «неправильная». А может быть, и не «неправильная»? Да и у Максима, кроме неё, снимались ещё три девчонки; а это уж совсем «за компанию».
То, что в тринадцать лет у неё начала расти грудь и появились волосы на лобке, не пробудило в Катерине никакого смущения. Наоборот – она считала, что теперь в ней появляется больше, что можно