Что-то… (сборник). Павел Чибряков
автоматически, когда клоки его сознания были размётаны между совершаемыми действиями и доносящийся из динамиков информацией. Но и то и другое было просто фоном для безмыслия.
Он замешал себе в блендере (да здравствует современная техника!) омлет из двух яиц, ветчины и пол помидора, пожарил и уже выкладывал на тарелку, когда услышал, как вставляется и поворачивается ключ в замке.
На мгновенье в нём взбулькнули тревога и желание броситься в прихожую. Но тут же он понял, что это, чтоб его, Каземирович, и продолжил очищать сковородку от клочков омлета (ну почему он никогда не перемещается на тарелку целиком?!).
Через несколько секунд на кухню вошёл Владимир Каземирович, по-свойски уселся на ближайшую табуретку и тихо сказал:
«Приятного аппетита».
«Нежёвано летит! – чуть раздражённо буркнул Глеб. – Мог бы и позвонить. Я ведь дома».
«А зачем? – Владимир Каземирович чуть пожал плечами, покривив губы в намёке на улыбку. – Мне так привычней и удобней. Да и быстрей. Терпеть не могу ждать у дверей».
«Вообще-то, это не очень этично. В данном случае, по крайней мере», – сказал Глеб, сосредоточившись на том, чтобы омлет не упал с вилки по пути от тарелки в рот.
«Да плевать мне на этику! Как, впрочем, и тебе. И исключения в этом невозможны. Что ты и сам прекрасно понимаешь».
Сознавая, что Владимир Каземирович, как всегда, прав, Глеб похерил слабейшие позывы к спору и, хлебнув чая, спросил:
«Работа появилась?».
«Появилась».
В этот момент из комнаты донёсся «мультяшный» голосок: «Эй, хозяин, тебе тут какой-то хрен звонит!». Это был «реалтон» мобильника Глеба.
Пройдя в комнату, Глеб взял елозящий в вибрации по полированной поверхности журнального столика телефон и взглянул на дисплей. Номер звонившего не определялся. Глеб нажал кнопку и поднёс телефон к уху.
«Да».
«Погибель грядёт! – проверещал довольно противный тенор, пронизанный истеричными нотками. – Никто не спастся! Грядёт погибель великая!».
После этого раздались гудки отбоя. Положив мобильник обратно на столик, Глеб неспешно вернулся на кухню, так и не решив – стоит ли ему озадачиться, или обойтись лёгким раздражением. Он принялся доедать яичницу, когда Владимир Каземирович спросил:
«Это насчёт грядущей погибели?».
Глеб, будучи с набитым ртом, взглянул на него с выражением, в котором лёгкое удивление заволакивалось пониманием того, как обстоят дела.
«Да, – кивнул Владимир Каземирович, – тебе не первому позвонили».
«Кто это?», – спросил Глеб, проглотив прожеванное и поднося бокал с чаем ко рту.
«Не известно. Одно понятно – всё очень серьёзно».
«Никаких сомнений?».
«Ни малейших».
«Что будем делать?».
«Выяснять. Искать».
«Что? Где?».
«Везде. Доедай, и отправляемся».
Но искать