Лазарит. Симона Вилар
и одновременно режет, тут очень важна работа кисти руки, но эта манера боя оказалась никуда не годной, когда я облачился в доспехи и взялся за меч. Тут понадобился совсем иной удар – невероятно сильный, точный, колющий или рубящий. Недаром именно франкские рыцари считаются лучшими воинами в поединках один на один – и я готов это подтвердить. Воинским мастерством я обязан все-таки европейцам. А ассасины – они не воины. Они действуют тайно. Их оружие – засада, удар из-за угла, кинжал, яд, шелковая петля.
Иосиф задумчиво потер бородку. Его густые брови хмурились.
– Поступать так – отвратительно! Но я знаю и то, что мой отец немало платит этим людям, поддерживает с ними связь и считает это необходимым и выгодным. И твое обучение обошлось ему недешево.
Мартин прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Когда же он заговорил, лицо его выглядело почти безмятежным.
– Я благодарен Ашеру бен Соломону за то, что он, отдав меня в обучение ассасинам, позаботился, чтобы из меня не сделали фанатика-фидаи[69], безраздельно повинующегося Старцу Горы[70]. Со мной редко говорили о великом имаме, равном могуществом Пророку; когда же прочие ученики сидели над Кораном, слушая толкования сур, меня отправляли либо на выездку лошадей, либо заставляли карабкаться на башню, на вершине которой находилась еда… Превосходная еда, а мы, ученики, постоянно были голодны. Взобраться на высоту ста локтей по отвесной стене, чтобы впиться зубами в грудку жареного фазана… о, это было восхитительно! Я не обижался, когда другие мальчишки-ученики дразнили меня, утверждая, что мне никогда не воссияет свет истины. Намного хуже бывало, когда мне приходилось упражняться в метании кинжала на живых людях… узниках Масиафа. Да-да, Иосиф, я рано научился убивать, но тогда я не задумывался об этом. Меня хвалили за меткость, и я старался стать лучшим из лучших. И все же… Каковы бы ни были ассасины, в открытой схватке им не сравниться с воинами Запада, хоть они держат в страхе всю Азию, перед ними трепещут эмиры и султаны, а многие платят им дань только за то, чтобы их оставили в покое. Вот почему люди Старца Горы так богаты, а золото открывает перед ними самые надежные двери.
– Но почему же ассасины воюют со своими единоверцами?
– И тут все не просто. Тебе известно, что между христианами существует раскол – одни почитают патриарха Константинопольского, другие Папу Римского. Так же и в исламе пять столетий назад произошло разделение на суннитов и шиитов. Спустя сто лет в среде шиитов выделилась группа исмаилитов – взявших имя Исмаила, сына имама Джафара, лишившего его права наследования. Они верили, что Аллах наделил человека неограниченной свободой воли. И самые воинственные из исмаилитов стали ассасинами. Сами себя они называли иначе, но так нарекли их европейцы, полагавшие, что ассасины, или хашишины, одурманиваются гашишем. Но теперь слово «ассасин» во всех языках Европы означает одно – «убийца». Их боятся и преклоняются перед ними, ибо их законы прощают
Фидаи – убийцы-смертники из числа ассасинов, в широком смысле – люди, жертвующие собой во имя веры.
Старец Горы – своеобразный титул имама, главы ассасинов. В 1163–1193 гг. Старцем Горы был Рашид ад-Дин Синан.