Святые Полуночники. Макс Бодягин
тут у вас сидит? Тот выпустил дым из короткой глиняной трубочки и, скользнув по лицу Кромма свинцовыми пуговками поросячьих глаз, проговорил: примерно полторы тысячи должников заходят и выходят на срока от полугода до года. А всего тут порядка двух тысяч косоголовых чалится со всей ойкумены. Дебилы, блядь. Ну нечем тебе отдавать, на хера ты занимаешь? И охранник брезгливо сплюнул на ломаные бетонные плитки, покрытые бурой жижей.
И вот теперь Кромм, медленно трезвея, бежал по коленчатым запутанным улицам по направлению к большим воротам Ямы, ориентируясь на оранжевые и белые вспышки. Наконец, когда он совсем заплутал, где-то рядом ухнула большая мортира и зарево от разорвавшейся бомбы залило пол-неба. Он повернул западнее и через несколько минут добежал до нужного поворота, остановился, сел на корточки, расчехлил глевию и выглянул за угол на небольшую площадь перед Долговой ямой.
Гоплиты стояли стеной под воротами, ощетинившись щитами из биостекла и эфироновыми разрядникми, из бойниц сверху их прикрывали огнём пневмопушек и ливнем картечи из мортирок. Но нападавшие двигались к ним под прикрытием деревянной стены, по виду наспех сооружённой из шпал и брусьев, поэтому атаки с ворот не приносили им ощутимого вреда. Огня бы им, подумал Кромм и в этот момент вновь полыхнул очередной зажигательный кугель, осветив большой участок площади. Взгляд Кромма упал на валявшийся детский трупик. Белокурый. С куклой в руках. Кромм вздрогнул. Слёзы сами закипели в глазах. Кукла в алом платьице в горох. Лицо зарубленного ребёнка сплошь покрывала жидкая грязь, но кукла осталась чистой и пялилась в ночь огромными синими глазами. Кромм отвернулся. Потом проверил, насколько хорошо сидит лезвие глевии на рукояти и пошёл вперёд, заходя к нападающим с тыла.
Он не кричал, не шумел, просто шёл вдоль ряда яростно визжащих и размахивавших оружием последователей Мегоне, коротко взмахивая глевией и отправляя их в ад. Потом он даже не вспомнил, как они один за одним падали как кульки с компостом, когда он точным и быстрым движением перерубал им основание черепа. Сколько из них он отправил к пожирателю мёртвых Ену, он не считал. Укол, отшаг, шептали его губы, чувствуя как недавние слёзы разъедают уголки рта. Укол, отшаг. Кромм выкашивал упырей одного за другим. Укол, отшаг.
Наконец, кто-то из них заметил его и заорал, деревянная стена остановила движение и трупоеды всей гурьбой бросились к нему. Краем глаза он увидел, как с флангов подтягиваются другие нападающие, но ему было плевать. Он несколькими ударами расчистил себе место, пробился к стене и начал сечь противников одного за другим, всё шепча: удар, отшаг, поворот. Удар, отшаг, поворот. Тут площадь залило стеной белого огня, Кромм не понял, откуда он появился, что это и к чему ведёт, ему было некогда, он крутился и бил, отсекая руки и разрубая лбы. Несколько горящих фигур с воем пробежали мимо, ударились об стену рядом, упали навзничь и забились в конвульсиях.