Мамочки мои… или Больничный Декамерон. Юлия Лешко
понял, что получилось-то у них? – вытянул шею Сергей.
– А ей сверху видно, – пояснила Вера, – она наверняка уже родила, значит, сейчас – на третьем…
Мальчишка-папа не успокоился на одном трюке и выстрелил в небо ракетницей, рассыпавшейся в воздухе серебристым конфетти. Его друзья вскочили, все дружно помахали какой-то счастливице на третьем этаже Большого Роддома и, весело переговариваясь, направились к выходу…
Верочка, чмокнув мужа в щеку, пахнущую «Хьюго Босс», побежала на работу, а Сергей дождался, пока парни поравняются с его машиной, и спросил у «главного» – молодого папаши:
– А чего вы там изобразили, ребята?
Мальчишка весь расплылся от гордой улыбки:
– «Я – ПАПА!»
Сергей грустно подумал: «А я – нет». Но тоже улыбнулся креативному папочке:
– Поздравляю! Молодец…
Оглянулся на Веру. Та стояла на крыльце, придерживая дверь, уже готовая войти. Увидела, что он посмотрел на нее, и радостно помахала ему рукой. Сергей поднял руку в ответ…
Когда позвонил Бобровский и сказал Вере Михайловне: «Вера, ну, давай сюда, срочно…», она сразу поспешила в приемный покой, тревожась, что привезли экстренную пациентку.
Но обстановка в приемном была нормальная, рабочая такая обстановка: на скамейках и стульях, расставленных вдоль стен, сидели женщины и ждали своей очереди. В руках у каждой из них были какие-то пакеты, свертки, рядом сидели мужья, свекрови, подруги. Никакого ажиотажа не наблюдалось, пока…
… С истошным воем и пульсирующими мигалками к корпусу подъехала «скорая» – все это было видно через широкое окно вестибюля. Внимание всех присутствующих немедленно обратилось туда. Из «скорой» при помощи медиков вышла кругленькая, как колобок, молодая девчонка, следом вылезла стильно, но строго одетая, высокая, стройная и даже на вид суховатая дама неопределенного возраста – не то тридцати пяти, не то пятидесяти лет. Пока эта группа входила в вестибюль следом за медиками «скорой», одетыми в фирменные бордовые костюмы, у Веры снова зазвонил телефон:
– Верочка, где ты?
– Здесь, – четко ответила Вера и отключилась.
Вера пропустила вперед в приемник всех приехавших на «скорой» и зашла сразу за ними. Возражений в публике не было…
Вошедший врач «скорой», в фирменном бордовом медицинском костюме, с непременным стетоскопом на шее, положил перед врачом приемного покоя свой листок:
– Петровская. 22 года. Схваткообразные боли. Схватки редкие. Воды не изливались. Шевеления плода нормальные.
Вера Михайловна в полной уверенности, что Бобровский вызвал ее для приема именно этой мамочки, кивнула коллеге:
– Спасибо.
И внимательно посмотрела на вновь прибывшую – маленького роста девушку с объемистым круглым животиком, одетую явно не для больницы: в нарядный темно-синий сарафанчик для беременной, в белую блузочку с трогательным круглым воротничком.
– Раздевайтесь и на кресло, – скомандовала она. И, заметив, что рядом с Петровской, как телохранитель,