Сочи любим очень. Лидия Яковлевна Лавровская

      Я – старая дева, замужем не была, детей нет. Ну, не дева, конечно, в медицинском смысле, но это не важно и никого давно не интересует. А тут вдруг появился поклонник… то есть так, интересующийся! Ой, нет, не надо про него, я-то сама не очень с кем-то фамильярничаю, не очень доверяю мужчинам. У всех, как говорится, своё на уме! Никому я толком не нужна, пухлая пожилая рохля и тихоня. Да еще обремененная престарелой мамулей, за которой теперь глаз да глаз, как за ребенком. Это раньше в нашей маленькой семье ребенком всю жизнь была я…

      Ну да, и Бог с ними, с кавалерами, я люблю цветы, деревья, вообще всякие растения. У нас тут на субтропическом курорте их еще немало, даже после всего этого олимпийского строительства, всех наплодившихся бетонных новорусских вилл и полупустых высоток.

      Между прочим, в детстве моя пожилая мама, бухгалтер в санатории, строго-настрого запрещала лазать по деревьям. Уж так тряслась надо мной, похоронив папу моего. Но хотелось ужасно: рядом, в санаторном парке столько было черешен и мушмулы! Во дворе нашего дома, прямо под окнами росла старая, сладкая-сладкая слива, а еще алыча, груша, чуть поодаль – шелковица, инжир, кедр с плотненькими, набитыми орехами шишками… Но вот – нельзя! Я в детстве была, в общем-то, как все – вертлявая, а потом, как шустрый мальчик Илюша Обломов, стала потихоньку толстой сырой квашней… А соседка Мариша не только фруктами на деревьях лакомилась, как она хвастала, «от пуза» – после взбучки матери еще и выплакивалась на огромной гималайской сосне у моря!

      Странно, эта вздорная малограмотная тетя Фрося, посудомойка в санаторной столовой, однажды на моих глазах рассадила по всему двору крошечные веерные пальмы, стебелек и такие две тоненькие стрелочки – никто ей, конечно, не велел, самой захотелось. Наверно, тоже больше людей любила деревья! И теперь это высоченные мохнатенькие стройняшки-красавицы. А под ними и вблизи целая поросль юных, разного роста пальмочек топорщит зеленые свои веера… Мама моя как-то глядь в окно, а одна из них вымахала уже до второго этажа нашего дома. Когда это успела, шамкает? И я не заметила толком…

      А та финиковая пальма в санатории, ненамного выше меня ростом, у которой я первоклашкой сфотографировалась для доски почета, давно уже просто гигант с толстенным могучим стволом! Стоит себе посреди обшарпанных корпусов развалившегося санатория – чудесного, когда-то красивейшего в городе, фильмы в нем снимали! В сквере неподалеку таких финиковых пальм было когда-то штук десять. Красиво так росли полукругом, зимой их оберегали, строили специальные домики. Неизвестно что с ними потом стало, почти весь сквер закатали в асфальт, понатыкали всякие ларечки, а потом возвели магазин «Магнит» – утешение нам, малоимущим пенсионерам.

      Помню, еще в сквере рос чудный такой старый лавр, душистая башенка-домик, куда ребенку можно было войти, раздвинув ветки, и спрятаться. В полный рост, нисколько не теснясь, потому что внутри дерева