Пограничная трилогия: Кони, кони… За чертой. Содом и Гоморра, или Города окрестности сей. Кормак Маккарти
из низин и арройо, собирая в загоне. Занимались этим три недели и к концу апреля собрали около восьмидесяти кобыл. Некоторые были приучены к узде, и кое-кто из них выказывал неплохие задатки ковбойской лошади. К тому времени начался массовый загон скота, ежедневно большие стада коров шествовали с горных пастбищ в сторону усадьбы, и хотя у пастухов явно ощущался недостаток лошадей, новое пополнение по-прежнему находилось за оградой. Второго мая в небе показалась красная «сессна», которая летела с юга. Сделав круг над ранчо, самолет стал снижаться и вскоре скрылся из вида за деревьями.
Час спустя Джон-Грейди стоял на кухне хозяйского дома, держа в руке шляпу. У раковины женщина мыла посуду, а за столом сидел мужчина и читал газету. Женщина вытерла руки о фартук, вышла из кухни, но вскоре вернулась.
Un ratito[51], сказала она.
Gracias, поклонился Джон-Грейди.
Мексиканец, сидевший за столом, встал, сложил газету, прошел через кухню к полке, взял оттуда ножи, точильный камень и положил на газету. В этот момент в дверях появился дон Эктор и остановился. Он пристально смотрел на Джона-Грейди.
Это был худощавый и широкоплечий человек с черными, начинающими седеть волосами и светлой кожей. Он вошел в кухню и назвал себя, Джон-Грейди переложил шляпу из правой руки в левую, и они обменялись рукопожатием.
María, café por favor[52], сказал асьендадо.
Он вытянул руку ладонью вверх, указывая на дверь, и Джон-Грейди, повинуясь приглашающему жесту, прошел через кухню и оказался в холле. В доме было тихо, прохладно и пахло воском и цветами. Слева стояли высокие часы в деревянном футляре. За решетчатыми дверцами виднелись медные гири и маятник, который медленно качался. Джон-Грейди оглянулся, и асьендадо с улыбкой указал рукой на дверь столовой.
Pásale[53], сказал он.
Они сидели за длинным столом из ореха. Стены комнаты были обиты голубой тканью и увешаны изображениями людей и лошадей. В конце комнаты был ореховый буфет, на котором стояли блюда и графины. За окном, на карнизе, нежились на солнце четыре кошки. Дон Эктор повернулся, взял с буфета фарфоровую пепельницу, поставил на стол, потом вынул из кармана рубашки металлическую коробочку с английскими сигаретами, открыл и протянул Джону-Грейди. Тот взял сигарету и поблагодарил.
Дон Эктор положил коробку на стол между ними, вынул из кармана серебряную зажигалку и зажег сначала сигарету Джона-Грейди, потом свою собственную, и Джон-Грейди снова поблагодарил его.
Дон Эктор выпустил тонкую струйку дыма и улыбнулся гостю.
Bueno, сказал он. Впрочем, можем говорить по-английски.
Como le convenga[54], сказал Джон-Грейди.
Армандо рассказывал мне, что ты неплохо разбираешься в лошадях.
Я вырос на ранчо.
Дон Эктор сидел и задумчиво курил. Казалось, он ждет, не скажет ли его гость что-то еще. Открылась дверь, и в комнату вошел мексиканец, которого Джон-Грейди только что видел на кухне, где тот
Одну минуточку
Пожалуйста, кофе
Проходите
Как вам угодно