Ученики Берендея. Александр Эйпур
оглянуться).
Как обычно, совершенно новый вид открылся взгляду, точно река между реальностями границею служила. Противоположный берег обозреть неуловимая мешает дымка, и если бы только здесь. Покинутый не разглядеть уже, не раз я убеждался, а вот стражу, мчавшуюся на всех парах, не заметить было трудно. «Проспали», − буркнул спутник мой, как показалось, со злорадством.
Поначалу эти трое выглядели нешуточными великанами, и понятным стало: сейчас не поздоровится кому-то. Однако, счастье-везенье от верзил сегодня отвернулось; включились некие законы, и их чем дольше длился бег, тем стаптывались стражники сильнее. Метаморфозам поразившись, смекнули сами, чем новый шаг для каждого чреват. Протест, потерянность на лицах, как у мальчишек, оседлавших скоростные сани, которые собрались дуб столетний протаранить. Уже и во кусточках затаиться были б рады, особенно те двое − с копьём и топором. Чуть сзади, покрикивая на лежебок, ступал величественно третий. При нём был меч, замашки командира да рыжая борода с каймой (салфетка вроде, пообедать не дали). Земля дрожала, − шли они, но поступь становилась тише, удельным весом убывая. И грозные, и смелые − слов нет, да вот не удались росточком, не прошло пяти минут. Вооружены ужасно: на троих − топорик меткий, быстрый меч да шустрое копьё. С оружием у воинов совсем беда, и мы готовы извинения принять, ссылки на последствия масштабного разоружения послушать.
− Старшина с Соломой да с Колючкой, из девятских первые ребята, − учитель предупредил авансом. − В какой-то степени, пародия на блюстителей закона. Миролюбивые, если их не злить.
КОЛЬ ПРЕИМУЩЕСТВА НИЧТОЖНЫ, ОБЫЧНО ПЕРЕХОДЯТ К ПРЕНИЯМ СТОРОН. Мы драгоценное не торопили время, пока с экс-великанами не сошлись, лицо к лицу.
− Извольте на правый воротиться берег. Как пост займём, там и поглядим, дозволить вам проход иль завернуть, − поправляя сползший на бок шлем, промолвил Старшина. Напоминали медные его доспехи мультипликацию, до того сработаны потешно, на руку скорую. Он был по пояс нам с учителем, про остальных и говорить не стоит.
− Вообще-то замечал, что любят покомандовать карандаши, хлебом не корми, − заметил я. − Да и не всё ль равно? Валюты местной не имеем, единственная драгоценность − наши животы.
− Речь об оплате не идёт пока. Что велено, исполни. Кабы ратники шли в ногу, сейчас бы поглядели, которые тут карандаши. Часом, не в розыске? Больно лицо одного из вас знакомо.
Переглянулись мы: чей облик может быть преступности исполнен, не разобрались; что ни поход, всё новые задачи выпадают. Пусть бы повторилось для закрепления пройденного материала нечто.
− А не подчинимся коль? − Евгений-свет Васильевич подмигнул. − Торопимся, уж не обессудьте.
− Я настаиваю, вернитесь! Нас больше… до-ре-ми-соль!
Из-под моста, с опаской оный развалить, четвёртый стражник выбирался, но этот оказался настоящим великаном. Шестиметровый исполин напрашивался на комплименты: вот это стать! Однако руководству всё-таки виднее.
Уж