Светлая печаль. Татьяна Ивановна Кузнецова
птичкой на груди сказала, что я большой мальчик, а значит, сам должен следить за собой.
По описанию нагрудного значка Марс понял, что это служанка Лиры Михайловны. Похоже, никому не нужны были лишние обязанности, связанные с Андреем, поэтому заставляли делать многое его самого.
От раздумий слугу отвлёк молодого господина, которого он сажал на кровать, чтобы одеть.
– А у тебя другой значок. Зачем тебе он?
– Он значит, что вы мне дороги, и я буду всегда за вами присматривать.
Мальчик робко улыбнулся.
В той одежде, что ему приготовили, мальчик стал похож на истинного стереотипного маленького англичанина, образ которого уже начал уходить в прошлое. Серые шорты-бриджи, белая шёлковая блестящая сорочка и небольшая жилеточка с тусклыми пуговицами делали Андрея каким-то хрупким, бледным и болезненным, но при этом добавлял ему несколько лет к возрасту. То ли одежда заставляла его чувствовать себя скованней, то ли она просто создавала ему такой образ, но сейчас Марс видел перед собой сдвинувшего бровки, словно он чем-то недоволен, повзрослевшего мальчика. Скудный свет из единственного окна лишь утверждал это впечатление.
Улыбка на миг пропала с лица слуги, он провёл по глазам рукой. Видя, что молодой господин выжидающе смотрит на него, Марс улыбнулся, протянул руку Андрею и повёл его на завтрак.
После утреннего чая у мальчика тут же начинались уроки. Пока что лёгкие, прививающие больше усидчивости, чем знаний. Как и во время завтрака, Марс стоял чуть левее за стулом своего господина, готовый в любой момент по первому зову прийти к нему на помощь.
На уроке мальчик явно скучал, а временами и робел перед учителем. Поэтому он часто поворачивал золотистую чёлочку к слуге. Студент чуть улыбался, но тут же кивал ему на педагога. Андрей поворачивался, но через несколько минут снова отвлекался. Учитель терпел долго, но всё же приказал ученику протянуть руки вперёд. Малыш уже знал, что следует за этими словами, поэтому спрятал ручки за спиной. Учитель начал злиться, мальчик испугался и покорно протянул руки вперёд. Марс чуть наклонил голову, зашторивая глаза косой чёрной чёлкой. Послышался свист, плещущий звук соприкосновения плётки нежной кожи, а потом всхлипы.
Учитель, игнорируя слёзы Андрея, довёл урок до конца и удалился. Марс сразу же кинулся к своему господину и подхватил его на руки. Мальчик уткнулся в плечо своего слуги, теперь он стал плакать сильнее, будто сдерживался до этого. Мужчина слегка погладил его по голове и отстранил от себя. Андрей снова потянулся к плечу, но слуга остановил его вопросом:
– Тебе больше обидно или больно?
Мальчик озадачился, затих. Он действительно задумался. Вытерев слёзы кулачком, на котором краснела свежая полоска, он посмотрел в тёплые улыбающиеся и сопереживающие глаза Марса и ответил:
– Обидно.
– Но ведь учитель хотел поделиться с тобой знаниями, а ты его не уважал, не слушал. Ему тоже было обидно.
Молодой