Ямбы и блямбы. Андрей Вознесенский
ног Шарон Стоун –
бородёнка Льва Толстого
как вещдок.
В президиуме
призрак Аллена Гинзберга.
Барышников в воздухе!
Но главною на этом съезде-форуме
была весть, что мы снова вместе.
Что Ты есть. И в форме.
«Взгляд Твой полон одной любовью…»
Взгляд Твой полон одной любовью,
чувства прочие победя.
Я готов совершить любое
преступление ради Тебя.
Когда судьи мне кинут сроки –
от 8 лет до 108-ми, –
понимают они, жестокие,
что бессмертен я, чёрт возьми!
От трёх до четырёх
Зое
В окошках свет погас,
умолкнул пустобрёх.
Пошел мой лучший час –
от трёх до четырёх.
Стих крепок, как и чай.
Вас посещает Бог.
Шла служба при свечах
от трёх до четырёх.
Как слышно далеко!
Как будто возле нас.
Разлили молоко…
Спустили унитаз…
Очередной мосхит?
Или поёт москит?
От трёх до четырёх
наш мир не так уж плох.
Люблю я в три проснуться,
в душе – переполох,
Конфуция коснуться
и спать без задних ног.
Кабина поперёк,
и Хайдеггер, дымясь
камином кочерёг,
попросвещает вас.
Пускай вы в жизни лох
и размазня-пирог,
но вы сейчас – пророк,
и смысла поперёк!
Я сам не разумел
идею, что изрёк,
но милиционер
вдруг взял под козырёк.
Становимся у касс.
Обломы за отказ.
Но в небе только час,
отпущенный для нас.
Жизнь – полусонный бред.
«Стилнокса» пузырёк
прокладывает брешь
от трёх до четырёх!
Я без Тебя опять.
Как мне найти предлог,
чтоб досуществовать
от четырёх до трёх?
Кто в дверь звонит? Мосгаз?
Не слушайте дурёх.
И не будите нас
от трёх до четырёх.
Сполох
Один, среди полей бесполых,
иду по знакам зодиака.
Была ты чистой страсти сполох,
национальностью – собака.
Вселившийся в собаку сполох
меня облизывал до дыр.
И хвостик, как бездымный порох,
нам жизни снизу озарил.
Хозяйка в чёрном, как испанка,
стояла мертвенно-бледна –
собачий пепел в белой банке
протягивала мне она.
Потоки слёз не вытекали
из серых, полных горя глаз.
Они стояли вертикально,
чтобы слеза не сорвалась!
Зарыли всё, что было сполох,
у пастернаковских пенат.
Расспрашивал какой-то олух:
«Кто виноват?» – Бог виноват!
А