Война, в которой я победила. Кимберли Брубэйкер Брэдли
больницы, пойду работать, – заявила я.
– Ада, Ада, – улыбнулась Сьюзан. – Пожалуйста, перестань. Не надо тебе так напрягаться из-за денег.
– А за мою операцию кто заплатил? – спросила я. – И за койку в больнице, и за вашу комнату в пансионате, и за всю эту новую одёжу?
– Не думаю, что тебе надо во всё это вдаваться, – покачала головой Сьюзан.
– А я думаю, – огрызнулась я.
Она вздохнула.
– Одежду купила я. Деньги на наше проживание здесь собрала Добровольческая служба. – Она втянула носом воздух поглубже и закончила: – А твою операцию оплатили лорд и леди Тортоны.
– Тортоны?!
Джейми прихлебнул чай из кружки и вставил:
– А что, у них денег – куча!
Может, и куча, но это не значит, что я разрешала их на меня тратить.
– Стало быть, теперь мне надо быть ей благодарной, – пробурчала я. – Леди Тортон, в смысле. – Лорда Тортона я никогда не видала. Он работал где-то на нужды фронта.
– Смею надеяться, ты и так ей благодарна, – заметила Сьюзан. – Всё-таки она столько для тебя сделала: и помощника тебе для Коржика нашла, и одежду Мэгги подарила, я уж не говорю о домике, в котором мы теперь будем жить.
Джейми поднял глаза на Сьюзан.
– Она дала нам тебя! – возвестил он.
Это была правда. В конце концов, леди Тортон и в самом деле с нами разобралась – а именно, запихнула в свой автомобиль и вытолкала у дома Сьюзан. И это было лучшее, что она могла сделать, хотя в тот момент никому так не казалось.
– Не хочу быть благодарной поневоле, – буркнула я.
– Понимаю, – улыбнулась Сьюзан. – Но надо.
Благодарной – и кому? Суровой командирше с каменным лицом. Благодарной за каждый заново наложенный гипс. Благодарной за ремни, которыми меня стали привязывать к кровати после того, как я снова попыталась сама сходить в туалет. Благодарной за сестёр, которые будили меня посреди ночи, потому что я кричала во сне.
– Держись, – твердила Сьюзан. – Тут иначе не справиться, надо просто дотерпеть до конца.
Она приносила мне книжки из библиотеки, карандаши и бумагу, доставала шерстяные нитки, купила новые вязальные спицы – всё, чтобы помочь мне скоротать время. Приносила письма Мэгги из её интерната. Приносила шашки: по вечерам мы играли с Джейми.
– Наберись храбрости, – наставляла Сьюзан.
– А это сойдёт за благодарность? – спрашивала я. Внутри бурлил протест.
– Отчасти, – кивала Сьюзан.
Двадцать девятого ноября Джейми исполнялось семь лет. Мы со Сьюзан подарили ему маленький тортик и оловянный самолётик, «Спитфайр» – такой истребитель, на котором летал брат Мэгги Джонатан.
Три дня спустя доктор в очередной раз снял с меня гипс. Но вместо того, чтобы готовить, как обычно, ногу к новому гипсованию, он сказал:
– Так-с. Давай-ка попробуем приземлиться.
А потом взял меня под мышки и поднял со стола.
И поставил на ноги.
И я стояла.
Сьюзан сидела и улыбалась. А доктор сказал:
– Ну же, попробуй на неё опереться.
Я