Времена. Марк Рабинович
рукояти. У двоих в руках были основательно суковатые дубины. И, наконец, последний целился в меня копьем с широким листообразным наконечником. Луков я не заметил, но еще пара-тройка запасных могли затаиться в чаще. Я бы, по крайней мере, именно так и сделал, но понадеялся, что нападавшие до этого не додумались. Самым опасным из них был копьеносец, который мог метнуть свою сулицу в самый неподходящий момент. На нем-то я и сосредоточил боковое зрение. Топорников я не слишком боялся, ведь замах топором, впрочем как и дубинкой, требует секунды, а эту секунду я им давать не собирался. Но что им от меня надо?
– Куда идешь? – не размениваясь на приветствия спросил один из них.
Наверное, это был их атаман, если судить по отороченной красной лентой тунике и огромному оберегу на шее. Держа топор в левой руке (левша?) он постукивал обухом по ладони правой. Говор у него был странный, но слова были древнеславянские и я понадеялся, что засаду устроили не печенеги, а простые бандиты. Против профессионалов у меня не было шансов.
– А твое какое дело? – угрожающе сказал я.
Наш разговор начинал напоминать разборку двух банд, когда роль играют не слова, а взгляды.
– Да что с ним говорить, старшой! – закричал другой бандит – Руби его!
И он полез на меня с топором, а зря, и столь же зря все они так столпились. Дальнейшее действо напоминало избиение младенцев. Троих я уложил тремя классическими ударами, в то время как они лишь ошалело хлопали глазами. Еще двоих я быстренько порезал своим ножом. Сделанный из плохо закаленной стали, он все же оказался проворнее и острее их неповоротливых дубин и теперь оба дуболома, выронив оружие, лелеяли свои правые руки. Копьеносец повел себя разумнее и резво отскочив от меня, метнул свое оружие. То ли его бросок был плох, то ли тряслись руки от страха, но я легко ушел от дротика. Это движение меня и спасло, потому что в песок прямо передо мной воткнулась стрела. Произошло то, чего я и опасался и теперь ситуация складывалась не в мою пользу. До спасительных зарослей было слишком далеко и невидимый стрелок мог расстреливать меня как мишень. Для этого ему необходимо было лишь сохранять хладнокровие на некоторое время. Но этого времени ему не дали…
В кустах над овражком послышался хрип и вниз скатилось тело того, кто собирался истыкать меня стрелами. Копьеносец попытался скрыться, но немедленно получил стрелу в хребет, упал и задергал ногами, как заводная игрушка. Зрелище было не из приятных и я отвернулся. В овражек уже спрыгивали спецназовцы.
– Молодец! – неестественно бодро провозгласил Элияху, подходя ко мне.
Он еще попытался покровительски потрепать меня по плечу, но у него не получилось, потому что я с размаху и от души заехал ему по морде. Командир охнул и шлепнулся на песок, отлетев на пару шагов. В ту же секунду на меня уставились два острия: сулица Добрыни