Олег. Евгений Анташкевич

      Свирька кружляла между луж. Ганна правила, смотрела, смеялась и даже подумывала забрать её в повозку, но тут же спохватывалась, что та всё испачкает.

      Грек будто вылечил её, так она чувствовала – на душе стало светло, она придерживала рукою свёрток с колтами, в которых был заворожен этот чудный запах, и вспоминала взгляд грека, так гревший Ганну, и даже пожалела, что не позволила наперснице сесть на повозку рядом с собой.

      Ганна махнула рукой…

      – Придём, баню затопи… – крикнула она Свирьке.

      Олег услышал за спиной шум и оглянулся – за ним шли его тысяцкие и во главе их Фарлаф и Велимид. Олег разглядел и Радомысла.

      – Князь! – окликнул Фарлаф, и Олег остановился, до дуба оставалось шагов триста.

      Вместе они подошли к дубу, чудские князья и тысяцкие встали.

      – Здравствуйте братья! – обратился к ним Олег.

      Чудь поклонилась, Олеговы тысяцкие поклонились тоже.

      – Зачем звали? – спросил Олег.

      – Разговор есть… – ответил за всех Вееле.

      – Говори!

      – Не будет нам удачи в этом походе, – немного помолчав и, глядя в глаза Олегу, промолвил Вееле.

      – Это может быть… Такое наше военное дело, – ничуть не удивился Олег. – А откуда это известно?

      – Волхвы сказали…

      – Что они сказали?

      – Сказали, что не дойдём мы и до середины, придётся возвращаться…

      – Почему?

      – Потому что греки про наш поход знают, изготовились и уже подговорили хазар напасть на наши веси пограбить, истребить мужчин и увести в полон наших женщин.

      То, что сказал Вееле, не было удивительно – так было всегда и не только когда поход. В каждом полюдье дружины сопровождали князя, а дома оставалась малая дружина, а иногда совсем малая. Но в полюдье уходили, понимая, что хазары могут напасть, ещё как могут, но вряд ли это сделают, потому что, кроме рабов, нечего пограбить – бабы, старики да дети. А их ещё надо довести до невольничьего рынка – дети помрут, бабы так изрыдаются, что продавать будет нечего, а врага наживёшь! Поэтому время для нападения надо выбирать особо и это все знали, потому и рисковали уходить. Значит, тут что-то такое, о чём чудь не хотела говорить при всех. Можно было остаться с ними один на один, но и нельзя – чуди много чести, а своим недоверие.

      – Давайте тогда и других волхвов послушаем, что они скажут?

      Услышать это от Олега чудь не ожидала, светлые князья переглянулись с тысяцкими и долго молчали, и остальные, глядя на них, тоже молчали. Для чуди складывалось плохо – тысяцкие большого войска Олегова могли подумать, что они заробели.

      – Давай, – вынужденно согласился Вееле и оглянулся на Лехо и Сууло.

      Олег