Боярин Волк. Живи, брате!. Геннадий Антонов
минивэн въехал в ворота пионерского лагеря, как поначалу показалось Женьке. Только уж больно серьёзная охрана была у лагеря – не только штатский, но и милиционер (Женьке показалось, что лейтенант, но может быть, и старший).
– Это только на въезде, – усмехнулся Аркадий, перехватив Женькин взгляд, – а так и к реке можно спуститься, и в лес пойти. Не через ворота, естественно. По периметру охраны нет, только камеры, а они смотрят, только чтобы чужие не заходили, а своих, не гоняют. Да, собственно, и идти здесь особо некуда. Деревня в трёх километрах, Берёзовка, но там, кроме магазина, ничего нет, а магазин тут свой есть, и деревенскому не чета. Персонал, который местный, закупается тут, и, по-моему, слегка фарцует, но пока приличий не нарушает – смотрят сквозь пальцы. На танцы по вечерам местную молодёжь пускают, но требования к внешнему виду и поведению строгие. Ну всё, приехали, вон тебя уже встречают. Пока. Обратно тоже, наверно, я тебя сопровождать буду, но не факт. Может быть, в отпуск отпустят, академик обещал. Бывай.
Они пожали друг другу руки, и Женька вышел из машины на улицу.
– Евгений Петрович! – окликнул Женьку мужчина средних лет, по виду отпускник эпохи развитого социализма. – Прошу сюда. Я завхоз тутошний, Иван Сидорович, – представился он, – так что со всеми пожеланиями – ко мне. А пока пойдёмте, провожу вас в ваш домик, осмотритесь, отдохнёте, здесь недалеко. А после ужина тогда к Николаю Семёновичу, академику Боброву. Ну да вас пригласят, если он сможет вас принять сегодня. Вот вам пейджер – если куда-то пойдёте, погулять или на речку, обязательно возьмите с собой, чтобы не пришлось вас искать. Правда, это и не пейджер, но и не телефон. Это мы его так называем для простоты. На самом деле это коммуникатор, но односторонний, информационный, так сказать. Ничего нажимать не надо, сам включится, прочитаете послание, коснитесь экрана пальцем, сам выключится. Вызов тоже негромкий, но настойчивый, ни с чем не спутаете. После пяти непринятых сигналов вас начнут искать. Ну вот, пришли, располагайтесь. Прежде чем выйти, приложите палец к сканеру, также и откроете, когда вернётесь, изнутри запирается на задвижку, если захотите, или опять приложите палец. Понадобится что-нибудь, поднимите трубку аппарата на столе – это мой прямой, я решу.
– Спасибо, Иван Сидорович, там будет видно, – кивнул Женька и вошел в домик. – Опа!.. – только и смог сказать он, увидев внутреннее убранство.
«Царь едал, а мой дед видал, – задумчиво почесал он маковку. – Так вот ты какой, рай на земле».
Весь дом состоял из трёх частей – гостиной, спальни, ванной комнаты и туалета, – обставленных по высшему разряду. Часть гостиной была выделена и представляла собой стилизацию под кабинет с компьютером, принтером, насколько успел разглядеть Женька, три в одном плазменным телевизором дюймов на 45–50, монитором не меньше чем 20 дюймов и прочими офисными «приблудами». И всё это фирменное и дорогое. В гостиной, кроме двух диванов, столика и кресла, тоже был телевизор, а также роскошный холодильник с набором напитков, самым крепким из которых было полусухое французское вино, названия