И охотничьи злоключения. Евгений Петрович Кузнецов
не очень решительно вызвался Гера, топчась теперь возле порога.
Она будто не услышала его слова, подошла к раковине на тумбочке слева от окна, над раковиной прикреплен умывальник, сняла с другой стены висевший под сушилкой для посуды черпак, наполнила водой из стоявшего на лавке ведра, вернулась к окну, стала поливать цветы.
– Я в прошлый свой приход к тебе говорил пошлости, говорил черте что, извини… Принести воды? Только покажи, где колодец… У Виктора воду из колодца подает движок, по трубе отработанная воды сливается, а ты, гляжу, живешь по старинке, воду таскаешь из колодца, под раковиной ведро, то и дело его надо выносить, воду на улице выливать, сказывается, что мужика нет, некому нормально наладить хозяйство.
Она продолжала молчать и заниматься своими делами.
– У меня действительно возникли к тебе какие-то странные чувства. Я холостой, говорил об этом, напоминаю, двухкомнатную квартиру имею со всеми удобствами. Углич не Москва, конечно, но в нем несколько ветеринарных клиник, и деньги ветеринары зарабатывают приличные, наверняка больше, чем зарабатываешь ты здесь, и работа у них более культурная, с кошечками, с собачками. Ты откроешь собственную ветлечебницу. Да такие, как ты, должны хотеть большего, попав в город, организовать крупный бизнес, или захочется оказаться во власти. Я в прошлый приход сравнил тебя с древними амазонками. Слышала о таких? Правили народами, мужчины им подчинялись. Но я под твоим каблуком не буду. Мне иной раз хочется перестать быть обычным обывателем, да хотения на этом и заканчиваются, а когда рядом будет такая, как ты, то и я постараюсь многого добиться.
– Вы что, сватаетесь? И предлагаете мне переселиться в Углич.
Я же на самом деле сватаюсь, сообразил Гера, снова удивляясь, будто кто-то им руководил, знавший, какие чувства пробудились у него к этой девушке.
– Сватаетесь с каждой, кого увидите? – добавила она язвительно, глядя на него своими большими глазами.
Кобель крутился возле ног хозяйки, слушался, когда она приказала сидеть, на хозяйку глядел преданно, на гостя косился с подозрением.
Ответить Гера не успел, только преступил с ноги на ногу, как в дверь постучали, приоткрыли, не смело проговорили:
– Можно? Лена, я за вами.
– Заходи.
Получив разрешение в комнату бочком зашел парень. Он плечистее Геры, шея приплюснутая и уже толстая, хотя над губой лишь пушок, выдававший юный возраст, лет восемнадцать ему, повзрослеет, то станет бугаем. Судя по его скованному поведению, по просительному голосу, он не был желанным гостем в этом доме, но планы на будущее у него существовали, раз взглянул на Геру враждебно, а когда направился к Лене, то двинул Геру локтем в бок, явно намекал – убирайся отсюда, изображал при этом скромную овечку и глядел в сторону, чтоб у хозяйка не догадалась, что видит сцену ревности. Будь на месте Лены другая девушка, не переполняй Геру робость и не свойственные ему