Шесть алых журавлей. Элизабет Лим
моему удивлению, братья не спорили. Хасё отпустил мою руку и направился к двери.
Я схватила меч с нефритовой рукоятью и, побежав за братьями, преградила путь Ётану и Вандэю.
– Нет, останьтесь!
Близнецы замерли с недоуменным видом.
– Сиори! – звонко окликнула мачеха. – Опусти меч.
Тот выпал из моей ладони. Я ахнула – не пошевелиться! Тело не покорялось ни одной команде, ноги приросли к полу, руки прижались к бокам.
«Сопротивляйся, Сиори! – подбадривала меня Кики, кусая за руку. – Ты должна бороться!»
– Только взгляни на себя! – Райкама коснулась моего плеча. – Ты не в том виде, чтобы идти на ужин! Живо переоденься, а я придумаю какое-нибудь оправдание для твоего отца.
Ее глаза блеснули золотом, и мои тело и разум сковал лед. Внезапно мой гнев притупился, воспоминания об увиденном в саду стали расплывчатыми, как сон. Мне хотелось лишь повиноваться ее приказу, пойти к себе в комнату и переодеться, чтобы успеть к ужину.
Надену один из красных халатов. Это мой любимый цвет, к тому же отец всегда говорил, что он мне к лицу. Может, даже примеряю тот красный пояс, о котором упоминала Гуйя…
Я вздрогнула и сжала кулаки. Райкама снова взялась за свое! Она пыталась зачаровать меня!
Я со всей силы толкнула Хасё, чтобы он очнулся, затем потянула за руки Бэнкая и Андахая, крича братьям:
– Не смотрите ей в глаза! Она пытается контролировать нас! Она…
– Довольно.
Слово рассекло воздух, как нож. Поток обвинений застрял в моем горле, будто кто-то закупорил его пробкой.
Бэнкай поднял уроненный мною меч и наставил его на Райкаму.
Мачеха даже не дрогнула. Ее глаза засияли желтым, как тогда в лесу.
– Советую опустить его, – мягко произнесла она.
Рука Бэнкая затряслась, мышцы напряглись, от лица отхлынула кровь. Что-то заставило его положить оружие против воли.
– Демон! – прорычал Андахай, замахиваясь клинком. – Сдавайся!
Но не успел он сделать и шага, как тоже внезапно обронил меч. Остальные братья набросились на мачеху, но с тем же успехом могли сражаться с воздухом. Стоило ей задрать подбородок, как они будто окаменели.
– Беги, Сиори! – с трудом просипел Хасё. – Позови отца!
Я метнулась через всю комнату, протягивая руки к дверям, но те не поддавались.
– Гвардейцы!
Окна распахнулись от сильного порыва ветра, который заглушил мои крики. Я попятилась под его напором, пока не врезалась в комод Хасё. А когда упала и сжалась на полу от боли, случился настоящий кошмар.
– Сыны мужа моего, я не желаю вам зла, – тихо обратилась Райкама к моим братьям, – но ваша сестра узнала мою самую сокровенную тайну, и я вижу, что этого не стереть из вашей памяти. Вы не оставили мне выбора. Я вынуждена пойти на этот шаг, ради всеобщего блага.
Раздался гул, и свет в ее груди разгорелся ярче прежнего. Он осветил всю комнату и окутал моих братьев.
Тогда они начали меняться. Сначала глотки – чтобы не кричали. Их