Нерассказанная сказка Шахерезады. Ольга Володарская
поправимо?
– Конечно. Мне бы хороших специй.
– Я закажу их для вас в Пакистане. Те, что имелись в доме, ваш предшественник спер. Оказывается, он не только алкоголь потаскивал.
– Зачем они ему?
– В Москве таких не найдешь. Я достаю через хороших знакомых в Исламабаде. Кстати, нужно им позвонить, пока не забыл. – Он похлопал себя по карманам, ища телефон, но его в них не оказалось. – Так что, Лана, когда приступаете к работе?
– Мне нужно поговорить с нынешним работодателем.
– Понимаю. Надеюсь, проблем с ним не возникнет. Но если что, звоните, я пришлю своего юриста, и он…
– Нет, нет, я все улажу сама. – Еще не хватало со скандалом уходить! – Когда я сделаю это, куда позвонить?
– Мария даст вам свой номер. Еще раз спасибо, Лана. И до свидания.
Он вышел из кухни. Вскоре это сделала и Руслана. Поговорив с Марией, она покинула дом Антона Рыжова.
Сразу она отправилась в свое кафе. Отработала в нем. А вечером пришла на аудиенцию к хозяину Армену. Тот ценного работника отпускать не желал. Сначала сулил прибавку, потом грозил увольнением по статье. Остыв, предложил выпить армянского коньячку и спокойно поговорить. Так и сделали. А еще переспали. Армен и раньше приставал к Лане, впрочем, как и ко многим женщинам-работницам, но она ему отказывала. Не потому, что не нравился, Армен был интересным мужчиной и неплохим, хоть и чванливым человеком, но Руслана видела, с какой легкостью тот увольняет надоевших ему бабенок и не отдавалась ему не из принципов (на работе и с женатыми ни-ни), а повинуясь инстинкту самосохранения. Теперь же ей терять было нечего!
В итоге она получила и неплохой секс, и расчёт. Правда, Армен обязал ее отработать на нескольких банкетах, но Лана против этого не возражала. Лишние копеечки не помешают, как и халявные продукты – на новом месте ей вряд ли удастся что-то откладывать для себя.
Глава 3
Она ненавидела ночи…
Бесконечные, темные, душные. Они становились такими, даже когда на сон оставалось несколько часов, в спальне горел свет и работал кондиционер.
Сейчас было девять вечера. Еще есть время на спокойствие. Нервничать Мария начнет где-то в одиннадцать, когда до полуночи, особенно пугающей ее, останется всего ничего. Она никогда не засыпала раньше. Вымотанная, больная, напичканная снотворным, Мария встречала полночь в полном сознании, и только потом забывалась, но ненадолго. Страхи душили ее, и она вскакивала вся в поту, сипло дышащая, порой плачущая. На рассвете спалось спокойнее. Пожалуй, Мария только в эти пару часов и отдыхала, но когда утро вступало в полную силу, пробуждалась. Скорее всего, от радости: еще одна ночь пережита.
– Мари, это ты? – донесся до нее голос Антона. Только он называл ее так. – Опять сидишь в потемках?
– Люблю полутьму, – ответила она.
Он подошел к ней, сидящей под финиковой пальмой в плетеном кресле. Сел на соседнее. Она не включала света в зимнем саду, довольствовалась тем, что проникал через узкие чердачные окна. Он был тусклым, розоватым, очень уютным. Через несколько минут,