Нерассказанная сказка Шахерезады. Ольга Володарская
о том, что брат нагло все себе присвоил. Ему самому ничего не было нужно, но у него сын-жених, тогда как Генка холост и бездетен. Зачем ему сразу две квартиры и огромная дача? Ладно бы ездил туда, так нет. Сдавал на лето, а зимой она ветшала. Но недвижимость еще не все. Родители братьев имели отличную коллекцию медной посуды и утвари. Ее еще бабка, дочь купца-миллионщика, начала собирать. В ней и солонки, и табакерки, и ложки, и турки, и восточные лампы. Последние привозил Василий из Пакистана и Индии, дарил маме. Но она погибла вместе с мужем в автокатастрофе, каким-то образом успев завещать все движимое и недвижимое младшему сыну. Хотя вполне возможно, тот документ подделал, но этот факт не был доказан.
Василий сделал попытку к примирению. Генка общаться был не против, но делить наследство по-прежнему отказывался. И на свадьбу Антона не пришел, хоть и приглашали. Но вдрызг, до проклятия, разругались братья не из-за этого.
Геннадий всю жизнь проработал журналистом. При СССР для «Правды» писал (папа его туда пристроил, на хлебное место), восхвалял Коммунистическую партию, освещал съезды, а как перестройка наступила, резко сменил политические взгляды и стал работать в либеральной газете. Потом возглавил журнал «Оппозиция». Брал интервью у видных молодых политиков, к одному из них прибился, чтобы возглавить его предвыборный штаб. Геннадий был уверен, его работодатель станет президентом, а он при нем пресс-секретарем. Но увы, тот погиб за месяц до выборов. Пьяным упал с крыши. Но Гена, естественно, поднял бучу, крича на всех углах о том, что перспективного политика убрали. Не стал он пресс-секретарем. И, как журналист, стал менее востребованным. Пришли другие времена и новые люди – молодые, горячие, иначе обученные профессии. До пенсии доработал Геннадий в каком-то заштатном журнальчике. А когда вышел на заслуженный отдых, решил книгу мемуаров написать. В ней обо всем: и о семье, и о работе в «Правде» и об «Оппозиции», а, главное, о безвременно ушедшем молодом политике, что мог сделать Россию великой, да не дали вороги соколу взлететь.
Долго писал книгу. Три года. Еще столько же по издательствам носил – не брали в печать. Пришлось за свой счет выпускать. Небольшой тираж Геннадий стал продавать через интернет. Антон купил экземпляр, подарил отцу. Тот, как прочел, из себя вышел. Брат в мемуарах коснулся и его, и отца их. Первого называл оголтелым комунякой, зомбированным фанатиком, а второго чекистским стукачом. Василий и правда сотрудничал с КГБ, когда работал в Пакистане, но кто этого не делал?
Взбешённый Василий поехал к брату и набил ему морду. Вернулся домой с головной болью. В тот день у него случился первый инсульт. Потом был второй. Третий, самый серьезный, четыре месяца назад. К тому моменту Геннадий уже был мертв. Всю жизнь мучился желудком. Заработал язву, исхудал до размера щепки. Она его и сгубила.
Василий не поехал на похороны. Брат для меня умер давно, сказал он (тогда еще мог). А Антон не стал игнорировать печальное событие и выполнил родственный долг. Даже венок от членов семьи