Нерассказанная сказка Шахерезады. Ольга Володарская
помогал на стройке в свободное от основного занятия время. Все деньги отправлял домой, семье. Мария и не догадывалась о том, что между садовником и горничной что-то есть. При ней они почти не общались.
– Я в Ильджасе уверена, – ответила Гуле Санти.
– Зря, – бросила она и, как думалось Марии, пожала пухлыми плечиками. У нее был богатый язык тела в отличие от мимики: застывшая улыбочка и ничего больше. – Повариха москвичка с собственным жильем. С ней кувыркаться можно, когда и где угодно, а не только втихаря и по-быстрому. Вы же тут, в саду, грешите? Больше негде, у нас с тобой одна комната на двоих.
– Не твое собачье дело, где мы… – и осеклась, не желая употреблять слово «грешим». – И вообще, пошла… в задницу!
Гуля ответила смешком. Она была очень саркастичной, недоброй на язык женщиной. При этом никогда не психовала, не срывалась на крик в отличие от Санти. Жалила прицельно и хладнокровно. Тех, от кого не зависело ее благополучие, открыто. Рыжовых исподтишка. Мария считала, что таким работником не место в доме, но Гулю не увольняли, потому что она отлично справлялась со своими обязанностями. С Василием Ивановичем было непросто, особенно сейчас, когда он начал двигать рукой. Мог ударить, кинуть что-то. Но и когда лежал, проявлял дурной характер: в памперсы не ходил, терпел, но стоило их снять, давал организму волю. До болезни он таким не был. Но хворь калечит не только тело…
Мария встала с кресла и проследовала к выходу. Замерев в проеме, кашлянула. Решила сделать вид, что только зашла в сад и не слышала разговора женщин. Санти, которая видела ее тут с Антоном, наверняка думала, что домоправительница покинула его вместе с хозяином, иначе не молола бы языком. Шашни между всеми работниками Рыжова, не только прислугой, но и офисными, запрещались, а она призналась в связи с садовником.
– Ой, а вы разве не ушли? – испуганно спросила Санти, выскочив из-за самшита.
– Вернулась, чтобы напомнить о ваших обязанностях. Завтра смена белья, а оно не глаженное.
– Да, я сейчас займусь.
– Но сначала хорошенько проветрите. Дымом пахнет. – Курить в доме тоже запрещалось. А все из-за Чапая, который был вынужден бросить, от чего страдал. – Доброй ночи.
– И вам.
– И мне… бы, – тяжело выдохнула Мария, уходя.
Глава 4
Еще одна ночь позади!
Мария выключила настольную лампу, затем кондиционер. Подошла к окну, выглянула на улицу. Погода испортилась. Вчера было солнце, а сегодня небо серое, низкое. Дождя нет, но, скорее всего, будет. Это ничего, под дождем Мария любила ходить. Не под ливнем, конечно, но если покрапывало, ей нравилось. Капли успокаивающе постукивали по зонту, в мелких лужах плавали веселенькие бензиновые пятна, пахло свежо…
Она приоткрыла форточку, впуская в помещение воздух с улицы. Мария жила на втором этаже, и до нее доносился аромат цветов, росших на клумбе, разбитой во дворе пожилой соседкой с первого. Дачи у нее не было, а к земле тянуло, вот и облагораживала территорию. В зиму намеревалась высадить кустарник и голубую