Небо на ниточке. Роман-дневник. Вета Ножкина
носами. Но порхающая легкость сидела на правом плече. Корни вырубать не пришлось. Деревья из сплетённого корня начали расти в разные стороны. Но эта разность замыкалась где-то в нашем общем пространстве, окружая нас с Галей невидимой связью.
Вот, скажи, у тебя бывало так – просыпаешься утром ли, занят ли делами, но в течение всего дня перед глазами стоит образ человека, как будто молча напоминая о себе? Открываю почту, чтобы написать письмо Гале, а там уже от неё пришло. Вчитываясь в каждую строчку, понимаешь насколько мир, в который мы пришли, нуждается в нашем общении. Да-да, – мы будто подпитываем друг друга, размышляя о человеческих категориях и их сути, и их роли в нашей жизни. И эти рассказы никогда не были пустыми, они несли тот объём необходимой информации, который был в тот момент нужен нам обоим. Вот ведь странно устроено пространство – тебе рассказывают о себе, а ты, благодаря этому, находишь решение своей задачи. И какая бы она сложная не была – мы давно уже условились называть её задачей, а не проблемой. Проблем, знаешь ведь, – не существует, если только ты сам её таковой не провозгласишь. Слово «проблема» сковывает, обесточивает, пригвождает – и потому не увернуться от неё, не скрыться, – остаётся только опуститься на землю и руками развести. Нет! Как бы сложны не были обстоятельства, ты найдёшь в себе те выходы, которые станут решениями. А если есть решение – какая же это проблема? Это задача! С задачами интересней жить.
Как-то Галя позвала меня в гости, и я увидела искусно созданный мир, в котором много любви к людям. Она выражалась в рисунках, тканевых аппликациях, в вырезках, в нарядах, которые она шила своим знакомым, но более всего – в книгах. Здесь я увидела, чем и кем наполняла себя Галя: Платон, Ницше, Ошо… но больше всего было восточных практик. И здесь я впервые услышала имя её учителя – Александр Червоненко. Вовлечённая им в Школу Тибетского воздействия Лхасы уже отсчитавшая десятилетие плечо к плечу со Школой в 90-х годах, имеющая высшую ступень Школы, и уже ведущая семинары, она всё ещё не решалась на самостоятельный Путь, прорабатывая и прорабатывая техниками осознание себя в этом мире. О, каким же богатством Галя наделила меня, позволив лишь слегка взглянуть на этот особенный мир. Благодаря ей произошла моя первая остановка и по-настоящему внимательный взгляд на своё предназначение. Ведь что такое я была до встречи с Галей – мечущаяся по жизни девочка-женщина, которая могла позволить себе любое резкое движение. Оттого и песни мои того периода были бегущими куда-то, размахивающими своими неподрезанными, но неокрепшими крыльями. Белый воронёнок – одним словом: неказистый взмах крыльев у которого жаждал полётов, а пищей был воздух свободы, и клюв тыкался в поисках вкусовых ощущений, а их просто не было. И, налетавшись даже под дождём и ударами молний, ничего больше не оставалось, как спуститься на землю, где уже будто поджидали чёрные стаи. Но там, в небе можно было встретиться со свободными красивыми птицами, пусть и других званий и статусов. Галя