Драмы. Гуго фон Гофмансталь
среди синей томной ночи.
И сна в природе не было: она
Дышала тихо влажными устами, —
Раскинувшись лежала в тьме глубокой,
Прислушиваясь к таинству молчанья.
Мерцанье звезд струилось непрерывно
На мягкую неспящую траву,
И соком наливалися как кровью
Плоды тяжелые при свете ярком
Луны, и серебрились все фонтаны
Ее лучам сверкающим навстречу.
Проснулись чудных звуков сочетанья,
И там, где тень скользила облаков,
Я слышал, будто мягко выступали
Нагие ноги… Тихо я поднялся —
Лежал я прежде около тебя.
Он встает и обращается к Тицианелло.
Тогда во тьме пронесся сладкий звук,
Как будто флейта тихо застонала,
Которую в раздумье держит фавн
В руке своей из мрамора – вот там,
У группы темных лавров, близ цветов.
Я видел, как стоял он неподвижно,
Блистая белым мрамором, вокруг
В мерцанье серебристо-голубом
Летали пчелы, жадно опускались
На красные раскрытые плоды
Гранатов, соком спелым опьяняясь
И ароматом ночи. И когда
С дыханьем тихим тьмы мое лицо
Благоуханья сада обвевали,
Мне чудилось, что веяли вблизи
Колеблемые складки мягких тканей,
Что теплая рука меня касалась.
При свете лунном, шелковисто-белом,
Кружились мошки роем иступленным,
А на пруду лежал смягченный блеск —
Дрожал, переливался, серебрился…
Не знаю, лебеди белели там
Или наяд купающихся плечи…
И несся запах алоэ, как будто
Смешавшись с нежным запахом волос
Любимой женщины… И все сливалось
В могучее, роскошное виденье…
Бессильна речь, и чувства умолкают.
Антонио. Достоин зависти, кто видит это
Во тьме ночной – и так переживает!
Джанино. Я в полусне пошел потом туда,
Где виден город, как он спит внизу
И кутается в чудные одежды,
Которые и месяц и волна
Соткали над его волшебным сном.
Приносит ветер ночи его лепет
Сюда в наш сад, – таинственные звуки,
Чуть слышные, манящие тревожно
И странно грудь гнетущие тоской.
Я слышал часто их, теперь же понял
И многое внезапно разгадал.
В молчанье каменном раскрылась мне
Вакхическая пляска красной крови,
Таинственного отблеск видел я
В мерцанье крыш под лунными лучами:
И понял я внезапно: город спит,
Но бодрствуют страданье, опьяненье
И ненависть. И дух и кровь не спят,
Течет волна живой, могучей жизни.
Владеем ею мы – и забываем…
Умолкает на мгновение.
Я пережил так много в эту ночь —
И утомился.
Дезидерио (у ограды, к Джанино).
Видишь ли ты город?
Окутан в золото, лежит он там
В лучах вечерних