II. Бриллиант Зорро. Рамина Латышева
"выход". Ведь для него между входом и выходом не было разницы как с лексической точки зрения, так и с точки зрения расположения с внешней или внутренней стороны двери, и для него это представлялось одним и тем же местом, к которому он незамедлительно направился.
Если бы только Зорро знал, как абсурдно открылся вход в Исток и кто его показал… – Изабелла снова одернула себя. – Но он об этом никогда не узнает.
В тщетной попытке вытеснить из головы незамедлительно возникнувший в ней высокий широкоплечий облик девушка перевела взгляд со стен, которые и без того напоминали ей о ее похождениях в Граните, на темный каменный пол под ногами Торнадо. Не нужно было тщательно всматриваться в его структуру, чтобы сразу же отметить его неестественную гладкость и блеск. Складывалось ощущение, что его специально полировали. Но зачем? Столько усилий ради пустого коридора? Сапоги имевших сюда доступ людей привели бы к такому эффекту только через несколько десятилетий, и для этого здесь должны были бы круглосуточно ходить нескончаемые толпы. А подковы лошадей, напротив, только разрушали бы каменное плато. И все же оно было настолько гладким, что на нем можно было поскользнуться.
Торнадо снова остановился, и Изабелла, подняв голову, уткнулась в очередную преграду.
Рычаг. Справа от бока жеребца. Как раз на таком уровне, чтобы не покидать седла.
Ноги на несколько секунд перестали ощущать стремена. Других вариантов не было. Это единственный рычаг, кроме того, который остался сзади. Больше из этого коридора идти некуда.
Изабелла протянула руку. Сейчас она сразу же спрячется за первый попавшийся выступ и оценит обстановку. А как только мимо пройдет внушающий доверие человек, она позовет его к себе и передаст всю информацию. Таким образом, ее больше никто не увидит и она беспрепятственно поедет домой. Главное – внимательно присмотреться к тем, кто там находится, и не ошибиться с выбором.
Тонкие пальцы легли на металлический наконечник. Из-за стены уже был отчетливо слышен гул океана и грохот разбивающихся о скалы волн. Девушка набрала полную грудь воздуха и надавила на рычаг…
Яркий свет, гомон голосов, лязг железа, пряный дух дерева и смолы, перемешанный с запахом раскаленного металла и ароматом соленого океана.
Изабелла на мгновение зажмурилась после коридора, казавшимся теперь мрачнее ночи. Здесь, за каменной дверью, все полыхало в огне. Он горел на стенах и на полу, переливался бесчисленными оттенками, лился золотыми и медными реками, взмывал в воздух разноцветными фонтанами и опадал вниз тысячами сверкающих искр.
В этом жаре можно было сгореть дотла за несколько секунд, если бы он весь не уходил в открытый океан. Девушке показалось, что она попала в самый центр гигантской печи. Вместе со всеми этими людьми, которые сновали внизу между огненных языков…
Изабелла снова закрыла глаза. Ей все это мерещится. Мерещатся люди в огне, котлы, блеск инструментов, деревянные сваи и многочисленные канаты, растянутые, словно паутина, по всему пространству. И тем более ей мерещится