Изгнанник. Кирилл Сергеевич Трифонов
Вадим.
– А я тут при чем?! Ходят ко мне разные симулянты…
Священник явно не собирался поддерживать разговор. Обойдя Вадима, он подошел к двери Мерседеса, открыл ее и, сев за руль, захлопнул посильнее.
Заревел мотор и вскоре машина умчалась по дороге. Вадим молча смотрел ей вслед. Рухнула последняя надежда. Изгнанник был окончательно подавлен. Машина уже скрылась из виду, а он все продолжал смотреть ей вслед. Постояв так еще немного, он повернулся к храму лицом и, глядя на икону Спасителя, мысленно произнес:
– Ответь, Бог, если Ты есть, за что мне все это?! За что Ты меня отверг?!
Не так страшно отчаяние, в которое порой впадает человек, страшно то, что, пребывая в этом ужасном состоянии, он не желает верить ни в помощь свыше, ни в свои силы, ни объективно оценить сложившуюся ситуацию и попытаться найти выход, и смотрит на все происходящее через обиду на жизнь после всех пережитых ударов и разочарований. От этой обиды человек добровольно принимает решение не верить ни во что хорошее и принимает только те мысли, которые соответствуют этому неверию.
Вадим медленно шел по дороге куда глаза глядят. Терять теперь ему было нечего. Свободного времени было слишком много и занять его было нечем. Не было смысла жизни, не было цели существования. Предстояло раздобыть ночлег, купить спиртного и пищи, но он просто молча шел по дороге, не желая о чем-либо думать. Шел без всякой цели. Просто шел и все.
В душу опять полезли воспоминания последних дней и от них изгнанник чувствовал себя особенно несчастным.
В тот роковой день случилось то, что давно должно было случится, но Вадиму до конца не верилось, что это все же произойдет, что это когда-нибудь случится с ним. Он, как, наверное, и любой другой человек, окажись на его месте, надеялся на чудо. Но ровно в одиннадцать часов утра, растоптав последние надежды, в дверь его квартиры раздался безжалостный звонок длинный, строгий и властный. Сомнений не было – это они.
Вадим глубоко и горько вздохнул и медленно пошел открывать. Этого звонка он ждал все утро, нервно вздрагивая при любом, даже малейшем шуме, услышанном из-за входной двери.
– Давай быстрее – послышался спокойный и властный голос Сергея.
Вадим, дрожа от страха, уже стоял возле двери. В звонок еще раз настойчиво позвонили. Руки дрожали. Изгнанник не сразу смог попасть ключом в личинку замка, но дверь все же открыл.
На пороге стояли три бандита. Все трое были как один лысые, в кожаных куртках. В руках они держали большие целлофановые пакеты, из которых торчали бутылки со спиртным и продукты. Бандиты с самым хозяйственным видом, минуя маленький коридор, прошли на кухню. На Вадима глянули лишь мельком с наглыми и, в тоже время, какими-то снисходительными улыбками, словно смотрели не на человека, а на жалкое существо – комарика, которого запросто можно прибыть одним мизинцем.
Через минуту Сергей вышел в коридор. Он с довольным видом поднял голову и, посмотрев на потолок, весело проговорил:
– Эх, хороша хата! – затем, обернувшись к Вадиму, строго спросил – Вещи собрал?
Изгнанник