Звездная Ласточка. Марина Залесская
живым, попытайся торговаться. Все разумные расы любят деньги.
Я пожала плечами. У меня не было местной валюты, и я понятия не имела, что она из себя представляет.
Господин Рохсодон понимающе кивнул, достал из рюкзака плотно набитый тканевый мешочек и протянул мне.
– Вот, держи! – сказал он. – Это местные деньги, семена ходячей пальмы.
Я порылась в памяти и вспомнила странный вид местного дерева: узкоствольная пальма с висячими корнями, из-за которых кажется, что она умеет передвигаться.
– Да, – подтвердил гуманоид, – дерево редкое и необычное. А еще коккулюсы верят, что красное семечко растения приносит удачу. Я покрасил десяток семян, может быть, тебе удастся выкупить глупого пилота Рикмана. И мантию его возьми, я подобрал накидку, которую он бросил.
Какой чудесный гуманоид! Я хотела схватить его за руки, но вовремя вспомнила про интимность ладоней и ограничилась дружеским объятием.
Господин Рохсодон остался доволен:
– Удачи тебе, смелая девочка-мод!
Накинув багровый плащ, я пошла вперед. Теперь я чувствовала себя гораздо уверенней и шествовала с гордым и важным видом. Наверное, я слегка переусердствовала, потому что встречные коккулюсы шустро удирали прочь, подпрыгивая на своих шарнирных лапах.
Вероятно, инсектоиды хорошо видели в темноте и потому не сочли нужным хорошо осветить дворцовые коридоры. Ну и я видела не хуже их, но любоваться особо было нечем.
Скучные длинные переходы с бесконечными ответвлениями, с висящими на потолке колониями светляков. В выдолбленных нишах валялись сушеные коккулюсы с непременными ожерельями из клыков. Мумии, что ли?
Один раз я чуть не свалилась в яму, заполненную костями крупных животных. Поежилась, не хватало еще остаться погребенной в могильниках инсектоидов.
Иногда я натыкалась заброшенные кладки яиц. Почти все лопнувшие грязные шарики зияли пустотой, но в некоторых можно было разглядеть скелетики коккулюсов. Содрогаясь от омерзения, я убегала прочь.
Доходя до очередного разветвления, я останавливалась и «слушала» воздух, терпеливо вынюхивая молекулы страха. Пилот Рикман наверняка сильно испуган и весь сочится ужасом. Но коридоры едко пахли коккулюсами, затхлостью и почему-то ванилью, но слабо.
В одном из проходов запах ванили усилился, и я решила посмотреть, что же издает такой приторный душок. Прошла вперед и чуть не наткнулась на двух слившихся в экстазе инсектоидов. Я попятилась, но, к счастью, страшилища были так увлечены друг другом, что не обратили на меня никакого внимания. Конечно, я осталась посмотреть.
Коккулюсы сбросили зеленые накидки на землю. Стало быть, охранники развлекаются. Сапоги тоже валялись внизу. Инсектоиды стояли рядом, обхватив друг друга шипастыми лапами. Они фыркали, их щупики сладострастно дрожали, жвала ходили ходуном. Я уже хотела было удалиться, чтобы не мешать влюбленной парочке, как вдруг произошло нечто необычное. У каждой твари из низа брюха вырос белый отросток и воткнулся в