Ведьмина доля. Дарья Гущина
само собой, а с улицы донёсся возмущенный мяв. Опустив на пол бесчувственное тело, я кинулась за убегающим и на крыльце едва не сшибла помятого Кыса.
– Улька!.. – отшатнулся он.
– Гони за Арчибальдом! Быстро! Одна нога здесь – другая там! Или тело к нему отнеси! С меня пять кило мяса! С кровью! Если успеешь!
Мелкий «паук», удирая, петлял обезумевшим зайцем, а я стремглав неслась за ним. Дороги, кусты, песочницы, ограды и подворотни сливались в сплошное пятно – в серый коридор, в котором яркой молнией мелькал путь убегающего, нестерпимо воняло потом и слышалось сиплое дыхание. Там, где «паук» перемахивал через заборы, я просачивалась меж прутьев, но лишь отставала – бегал он отменно. Проклятый наблюдатель и мои детские комплексы с несдержанностью… В полёте бы на раз догнала…
Просочившись в щель между бетонными плитами забора, я остановилась глотнуть воздуха, осмотрелась и не поверила собственным глазам. «Паук» исчез. Испарился. След ярким зигзагом упирался в серую обшарпанную стену и… И всё. Я недоверчиво прищурилась и резко втянула носом воздух. Болотом воняет повсюду. След чётко указывает на стену. И поисковый коридор уходит в пустоту. Оборванные серые края колеблются на ветру клочьями бумаги. Чёрт знает, что творится…
Я вытерла мокрый лоб и упёрлась руками в колени, переводя дух. Лёгкие работали как кузнечные меха, нещадно кололо в левом боку, по спине струился пот, свитер противно лип к телу. Я сняла куртку с сумкой и огляделась. Заброшенная площадка жиркомбината. Земля, усеянная разбитым стеклом, опавшей листвой и штабелями плит. Скучное трехэтажное здание. Выбитые окна забраны фанерой или зияют чернотой. Слабый свет пары зеленоватых фонарей у забора. На крыше раскинул жёлтые лапки чахлый кустик. Неподвижный.
Вопрос: откуда ветер, от дыхания которого колышутся стены поискового коридора?
Сбросив вещи на плиты и усевшись рядом, я вытянула ноги, закрыла глаза и принюхалась. Воздух спёртый, пропитанный болотной вонью. След «паука» яркий, пока он бежит к забору, пока перелетает через него, пока стрелой проносится по площадке… Потом – вспышка и темнота. Как в баре. И, как в баре, опять пульсирует браслет, и боль на секунду отключает мозг от реальности. Да что ж это за странная магия у «пауков», которые только зубы заговаривать и ядом плеваться умеют?.. Зато понятно, почему не самоубился, а драпанул. Знал, что есть убежище, где его не достать.
Я встала и методично обшарила площадку. Ветром пролетела по зданию, приподняла плиты, но лаз не нашла. Зато нашла место, откуда дует ветер. Остановилась у стены и присела на корточки. Ветер сквозил из-под земли в невидимые щели, но что там, подо мной, находилось, я увидеть не смогла. Воздух молчал. Для верности я попрыгала на сквозящем пятачке, ничего не поняла и полезла в карман джинсов за сотовым. Пусть Верховная разбирается.
– Том, привет. Не спишь? Я тут…
Земля ушла из-под ног неожиданно, но мои рефлексы быстрее и сильнее непредсказуемости. Отшвырнув телефон, я на автомате раскинула руки, уплотняя воздух, цепляясь за него, тормозя падение.