Русская правда. Людмила Алексеевна Шукшина
пояснил:
– Одна изба для тайных дел приспособлена, а в другой слыхи живут, их ведь где попало не поселишь…
– Далеко от пристани забрался, поприща два будет, а то и более…
– Зато здесь тихо, народу мало, а на самой Смядыни Будай со своими слыхами, нам такие соседи без надобности… Это они здесь власть, а мы отай живём. Нас, когда из Царьграда вернулись, князь Владимир по разным городам разослал, чтобы глаза не мозолили, спасибо, живыми… Меня и Угоняя отправил в Смоленск к князю Станиславу. Угоняй был чуть жив, весь пораненный, я его сначала знахарю отдал, а когда тот на ноги поставил, определил в Садки, на другой берег реки, в охотничью избу. Работа нетрудная, на природе, еда, крыша над головой, покой… Он не так и стар, как немощен. Ему вёсен около полста будет, просто изношено всё тело трудами нашей службы. Да и лекарь там всё лето травы да коренья собирает, приглядывает за ним…
– Уж не тот ли лекарь, что мне вчера голову да руки какой-то жёлтой грязью измазал?
– Не грязью, а мазью, а знахарь он отменный, сказал, что пока до Новгорода доберёшься, ожоги сойдут и мазь смоется, только пятна красные останутся да волосы быстро не вырастут. Но на это нужно время.
– Как вы с Будаем-то, поладили?
– А что нам ладить? Будай – слых смоленский, он у князя Станислава служит, знает, видно, что я не только купец, но князь с Ярославом враждовать не хочет… ни с кем не хочет ссориться…
– Такой миролюбец?
– Нет, просто молодой ещё, Смоленск-то он в удел получил ещё малым отроком, ему и десяти вёсен не было. Всем заправлял воевода, назначенный князем Владимиром, да посадские мужи. А князь подрос и большой охоты к делам правления не имел, да и к ратным тоже.
– А к чему ж у него охота?
– Любит строить, город вон какой возвёл! Детинец, улицы, мостовые, всё чисто, широко, удобно… Книги любит, сам грамотен, детей учит, да не только своих, и боярских. Писцы у него в отдельной палате сидят, в светлой, с окнами… Ловитву любит, пиры… Он не глуп и не зол, просто как-то не силён, хороший человек, а для княжения мощи в нём мало, вот он и сидит тихонько. Жил себе мирно, делал, что отец приказывал, теперь: кто князь, тот будет и указ…
– А кто же будет князем?
– То пока неведомо, но наш Станислав тут в стороне. Владимир хотел Бориса, но у Святополка и Ярослава может быть другое мнение.
Подвели коня, Каменец поклонился Богше, поблагодарил за помощь, вскочил в седло, два дюжих молодца отодвинули засов, отворили ворота…
Смерть в Новгороде. В лето 6523, месяц жнивень.
(Август 1015 года)
Наш гонец скакал быстро. Конь, приученный к гоньбе, шёл ровно, дорогу выбирал сам. Ехали через леса, обходили болота, переплывали мелкие реки, на всех крупных были известны броды, на каждом становище седок показывал свой знак, брал коня из повоза104, мчался дальше. Да и знака княжеского не нужно было: дубинка да рожок указывали на гонца. Ел в седле, коня менял два раза за день. К концу второго дня пути уже в сумерках подъехал к становищу, бросил вышедшему отроку поводья, вошёл в избу. Полутёмное помещение
Повоз – обязанность для населения (вид налога) давать повоз: сменных лошадей в становищах, гребцов на перевозы, рабочих на волоки. Человек, имеющий право на повоз показывал знак от князя или грамоту