Слабым здесь не место. Охота. Джон Морган
встать в новую позицию, когда двери в зал внезапно отворились. Словно юноша вновь пропустил очередной удар Шатдакула.
К ним явилась королевская стража, состоящая из людей касты Роданга. Десять человек во главе с капитаном. При их появлении звон мечей тут же прекратился. Никто толком не понимал, что происходит.
– Тархельгас касты Тибурон, вам приказано сложить оружие и проследовать за нами, – начал капитан, пересекая зал.
– На каком основании? – он постарался, чтобы вопрос прозвучал со всей твердостью, на какую только был способен.
Кто-то из его поколения уже успел встать подле Тархельгаса, не собираясь отдавать одного из своих, даже королевской страже.
– Покушение на честь принцессы Астисии из дома Бруджаис от касты Роданга.
Стража остановилась, встав полукругом. Руки на эфесах, но мечи все еще в ножнах.
– Запятнать честь принцессы можно разными способами. И словом, и делом, – за спиной раздался голос Шатдакула. – В чем именно обвиняют Тархельгаса, раз за ним отправили одиннадцать человек?
Капитан не считал должным отвечать, однако перед ним стояли будущие главы каст, которые не собирались отдавать Тибурона без боя. В схватке даже тренировочными мечами те могли не просто покалечить, но и унизить всю стражу разом.
– Его обвиняют в прямом покушении на честь принцессы Астисии. Ее плоть, – капитан все же смог подобрать слова, чтобы избежать бессмысленной драки.
– Я этого не делал, – ответил Тархельгас, поймав на себе взгляд наследника касты Сэтигас. Того, кому принцесса предназначалась по праву.
– У нас прямой приказ доставить вас для разбирательства. – Капитан развернул документы дознавательного руководства.
– Для подобных бумаг нужны доказательства.
– Коих предостаточно. Вам лучше пройти с нами и не усугублять ситуацию.
Тархельгас не считал себя виновным, но вот голоса творили что-то непотребное, не позволяя ему сдаться.
– Я ничего вчера с ней не сделал.
Или же сделал?
Он сам не понял, как легко себя выдал.
Капитан шагнул к Тархельгасу. Кто-то из каст отошел от него, не собираясь препятствовать закону и кодексу. Среди них точно был Сэтигас.
– Ее слова – ложь. – Он выставил перед собой клинок, на что стража ответила незамедлительно, обнажив мечи.
Непонятно, на что конкретно рассчитывал Тархельгас. Против всей стражи, оставшись в меньшинстве, да с такими обвинениями в свой адрес.
Может, он наивно полагал, что истина могла защитить его лучше меча?
Так или иначе выяснить это ему не удалось.
Глухой удар, внезапная боль в затылке, и он рухнул на пол.
Последнее, что Тархельгас увидел перед тем, как потерял сознание, был нависший над ним Шатдакул.
Должно быть, шел уже третий лик, как его держали в сырой камере где-то в подвалах дознавателей. Или больше.
Он не мог сказать конкретно, сколько времени провел без сознания, поэтому оставался в полном неведенье,