Апология. Лея Анатольевна Старцева
для хозяина казалась работа с трамваями, ведь только ее тот и мог предложить. Нехватка ремонтного персонала как нельзя кстати была на руку, но без царька в голове Яша не только не умел обращаться с обыкновенными гаечными ключами с подобными предметами, но и вовсе отнекивался от подобного рода деятельности. Об обучении, поступление куда либо, конечно, идти речи не могло. Работа должна была появиться здесь и сейчас, иметь сменный характер. Тогда диалог перешел в самое неприятное русло.
– Ты же знаешь, чем сейчас народы дышат? – задорно, но устало, спросил Казимир Иванович.
– Свежим воздухом дышат мои сородичи, – несколько дерзко, с присущей ему консервативностью, отвечал Яша. Так он говорил только от помутнённого вином рассудка. – А ваши – копотью и дымом.
Казимир Иванович посмеялся. Не от резкости суждений. Вовсе нет. От слов, звучавших как размазанная каша. Однако и пришедший мальчик, совсем не походил под градусом на того, кого мужчина видел прежде.
– Россия живет сейчас ни чем иным, как мыслями о судьбе народа, – услышав это, Яша внутри себя совсем поник, ведь эти темы так заели его еще на малой родине. – И среди горожан есть те, кто хочет разгромить православную Русь. Чудится мне, будто единственное на что ты способен – стать приказчиком.
Меча искры, Яша только недовольно вдохнул, опустив взгляд. Понимал, стоит спросить его чем конкретно придется заниматься, но Казимир Иванович был тем человеком, который за словом в карман не полезет. Сам все объяснял, стараясь сделать это максимально простым языком. Отрекания сошли на нет, а парень совсем замолчал, погружаясь в глубины своего сознания. Половина слов из уст хозяина тому была не ясна, даже обычные предложения воспринимались с трудом. Политическая ограниченность юноши была понята и Казимиру Ивановичу, но в какой-то степени это стало удобным фактом. Однако взгляд на ситуацию с двух сторон монет: провинциального человека легче склонить на свою сторону, но ему не будет понятно к чему конкретно тот склоняется и почему, а объяснять это – время. Время, которого нет. Термины революции и контрреволюции, конечно, не обошли Яшу, но сильно погружаться в это, отделять гречку от риса, ему не совершенно хотелось. В отличие от сестры и сверстников, он не занимал свое время тем, чтобы штудировать политические или около политические трактаты с неугомонной жадностью.
Основной задачей новоиспеченного работника являлось ничто иное как донос самому Казимиру Ивановичу на коллег, в случае разговора среди коллектива о свержении власти или же о подготовляющихся стачках. Делалось это в случае пресечения любого революционера или их приверженца. На самом деле, полагается, что за порядком должны следить сами фабриканты или помещики (конечно, не брать в счет те предприятия, где без помощи приказчиков и управляющих не обойтись), но казалось, что именно сей хозяин слишком ленив для этого, и проводит свое «трудовое» время несколько иначе. Он и ранее думал о том, что стоит найти нужного человека, но руки никак не