Разочарованный (Thnks Fr Th Mmrs). Екатерина Тарасюк
меня, – насупился Зильберштейн. – Вечно в самом интересном моменте.
– Хорошо, что хоть не засыпаешь, когда тебе скучно, – мило улыбнулась Ева.
– Вообще-то засыпаю.
– Так вот почему ты тогда лежал на уроке физики, – задумалась Ева. – Ладненько, продолжим. Условия дуэли…
«Условия дуэли были смертельными и не оставляли шанса уцелеть обоим противникам. Во время противостояния Марк получил ранение в живот и упал после выстрела Влада, но не стал прекращать дуэль. Удивительно, что дрогнула рука Зильберштейна – ежедневные тренировки не смогли справиться с врожденной физической немощью, которые все-таки подвели, как и трость пудовым весом. Дуло пистоля забилось снегом, и он приказал сменить оружие. Стас хотел было возразить, но Влад надменным взглядом остановил приятеля. Марку дали другой пистолет, ответным выстрелом которого он легко ранил Влада в правую руку.
Рана Марка оказалась смертельной. Его перевезли в дом под номером… нет, во сне номера не было видно, но из учебников по литературе можно узнать, что он был двенадцатым. Как бы доктора не боролись за жизнь поэта, прожил он около двух суток. Ева, которая была на грани обморока, сидела у кровати Марка и со слезами прощалась с ним.
– Встретимся в следующей жизни, Ива, – на прощание прошептал Зильберштейн.
Когда его дыхание оборвалось, постоянно всхлипывая, девушка поцеловала его чело».
– Эмм… – парень, который никак не мог представить себя в новом образе, удивленно посмотрел на одноклассницу, которая смущенно опустила взгляд. – Все-таки я не понимаю, откуда столько драматизма? Ладно, я еще могу понять, почему я Пушкин, но вот откуда ты Гончарова?
– Ну, вроде по отцовской линии во мне есть дворянская кровь.
– Забавно… – парень на какое-то мгновение задумался. – Постой. Откуда ты знаешь имя моего отца?… Я всегда представляюсь вторым именем.
– Если честно, не помню… Сорока принесла.
По телевизору шла какая-то реклама подряд, ребята пропустили серию того шоу, которое смотрели. Марк отсел от Евы на свою кровать, забрал у нее пульт и начал бездумно переключать телеканалы. Романова, порядком уставшая за этот день, отправилась в душ, схватив на автомате с собой сумку, поскольку не стал абы она переодеваться при немце, верно?
В итоге Ева легла намного раньше одноклассника. Пока ее не было, он успел вскипятить себе чайник и заново приготовить лекарство, смотря при этом какой-то фильм ужасов. Крики и вопли с экрана никак не помешали девушке попытаться заснуть – во всяком случае, потому что она уже смотрела тот фильм. Переодевшись в свободную футболку с поблекшим Микки Маусом и шорты, она мигом улеглась под одеяло. Зильберштейн с умилением наблюдал за тем, как Ева первые минуты ворочалась, пряча голову под подушку. Вскоре Морфей ее встретил, и Марк, тихонько поднявшись, теплее укрыл приятельницу, склонившись над ней, и прошептал:
– Gute Nacht[23].
На завтраке Кира в ярчайших подробностях рассказывала, как они со Стасом провели ночь – сначала «шатались по отелю»,
Gute Nacht – спокойной ночи (